Интересное о Монголии

[Вик С.]

72-летний Javzansuren пасет овец в Шиверте.



Javzansuren стоит возле своей юрты в Шиверте,

[Вик С.]

71-летняя Javzanpagma говорит по телефону, а её муж Javzansuren ремонтирует лампу.



33-летний Myagmarsuren возвращается в свою юрту в Шиверте.

[Вик С.]

На небольшой площади в юрте кочевники умудряются найти место телевизору, тушке забитого барана, семейным фотографиям.
Всё это смотрится очень органично.



Кровать превратилась в кухонный стол, на котором хозяйка и её помощница принялись лепить буузы.



Монголы считают молоко лучшим средством от солнечных ожогов.

[Альфредыч]

[Вик С.]

Альфредыч:" Небедно живут кочевники ..."

Да, уж ... Хамон монгольский на стене висит, молоком спину мажут ...

[Вик С.]

Обретшие статус народных легенд сетевые байки обычно не имеют автора. На стр. 194 я разместил миф о Владимире Познере, выступившем в роли переводчика на ташкентском кинофестивале из рассказа знаменитого российского писателя Михаила Веллера под названием "Монгольское кино". Ну, во-первых, тема - наша, монгольская, а во-вторых, рассказ удачно завершал предыдущее повествование о жизни монгольских трансгендерах.

И лишь по "Монгольскому кино" были предъявлены авторские претензии. В своем блоге автор и непосредственный участник событий, впервые опубликовавший эту историю в Сети, прямо назвал Михаила Веллера "плагиатором и негодяем". Причину такого гнева вполне можно понять – история стала популярной в народе (а за тираж книги в целом писатель наверняка получил немалые деньги).

В основе сюжета – невероятное событие, как бы имевшее место в истории культурных отношений СССР и Монголии. Да и главным "виновником" её стал не кто иной, как звезда мировой журналистики – Владимир Познер.

Только вот в первоисточнике – в изложении русского переводчика, выступающего в Сети под ником Boreal и утверждающего, что на самом деле эта история произошла с ним – речь идет вовсе не о монгольском кино. Фильм был японский, что, понятное дело, сильно умаляло бы пикантность ситуации – "извращенность" японцев уже стала всем привычной и воспринимается в цивилизованном мире, как обычная национальная "фишка". А вот гомосексуальная драма применительно к реалиям патриархально-социалистической Монголии - это вам не как-нибудь что ...

Но сейчас - для восстановления "исторической справедливости", а для желающих - и для сравнения художественной ценности двух рассказов, предлагаю вашему вниманию реальную историю: "Как я японский фильм переводил."

"Эту историю можно найти на разных сайтах. Никому позволения на перепечатку не давал, но и не запрещал. Разумеется, автор я. Да, у Михаила Веллера в рассказах она опубликована. Веллер украл эту историю у меня. Разрешения на перепечатку, изменения, дополнения я ему не давал. На моё требование пояснить ситуацию, Веллер мне не ответил. Михаил Веллер - плагиатор и негодяй.

Перед вами реальная история из жизни переводчика. Ни слова выдумки!

История эта в свое время стала легендарной, обросла подробностями и деталями, даже попала в рассказ одного известного писателя, но именно здесь и сейчас она в письменном виде впервые рассказывается без прикрас. Произошла она со мною, а не с Володарским, Муравлёвым, Дъяконовым, Познером или Гавриловым (всех упомянутых коллег, как и других, называли в качестве прототипов). Я сам слышал её в не менее, чем десяти вариантах, хотя везде угадывалась реальная канва.

Как бы то ни было, чувство гордости во мне неизбывно – всё-таки именно мне принадлежит честь создания одной из самых красивых и впечатляющих легенд переводческого мира...

Многочисленные свидетели – переводчики, сотрудники Совинтерфеста и т.д. - живы и могут подтвердить, что это правда.

Итак: 1983 год. Преддверие Ташкентского кинофестиваля. Круглые сутки работает отборочная комиссия, все невероятно устали. В день отбираются и распределяются десятки картин. Все их надо пересмотреть, причём внимательно: цензору, - чтобы знать, что резать. Техникам, - чтобы заметить дефекты плёнки. Составителям программ, - чтобы совместить два фильма, из которых состоит любой фестивальный сеанс... Редакторам надо сделать краткий обзор картины для включения в каталоги, переводчики должны ознакомиться с сюжетом и начать готовить монтажные листы. Работа кипит. Отдыхать некогда.

Однажды к вечеру внезапно выясняется, что очередная машина с коробками, набитыми плёнкой, застряла где-то в пути, а единственный фильм, который можно ставить на рабочий просмотр – японский "Ведьма" ("Они-Баба"). Однако, японский переводчик ещё не приехал из Москвы, посему начальство решает смотреть без перевода – в принципе, дело привычное, специалисты, как-никак...

В зале сидят человек двадцать – все свои. Болтаем, отдыхаем. Минуты через три после начала фильма, мне приходит в голову смешная мысль. Подхожу к Иванову (главный редактор-цензор фестиваля) и предлагаю:

- Владимир Иванович, позвольте, я буду комментировать, а то скучно на японском слушать, все устали, хоть развеселю народ

Иванов согласен – все свои же.

Сажусь и начинаю нести отсебятину, так как из японского знаю только "аригато", "мусь-муси-хай" и "сайонара". Совершенно не понимая смысл происходящего, строю пошлую эротическую историю взаимоотношений героев: все влюблены друг в друга, спят или хотят спать друг с другом, предлагают различные варианты совместной жизни и т.д. Причём, создаю внятную историю любовных конфликтов, треугольников, многоугольников, смены ориентаций, пристрастий. Интриги, измены, муж, бросающий героиню ради её брата, жена, уходящая к матери мужа и так далее. Надо отметить, что ни одного эротического кадра в фильме нет – это средневековая семейная драма.

Всё строится только на моих диалогах. Пошлость – неимоверная, но усталость снимает. Скромно замечу, что без опыта и доли таланта на неизвестном фильме так поработать не удастся – попробуйте выключить звук на телевизоре и сделайте внятный сюжет, не останавливаясь, не замолкая на диалогах, не произнося слова тогда, когда герои молчат и тому подобное... Но у меня и опыт был, и переводчиком считался я далеко не самым плохим.

Народ хохочет, аплодирует. Комментарии, советы, дебаты о развитии сюжета... К середине в зал подтягиваются местные работники. Тоже радуются, смотрят зачарованно, но они-то не в курсе, что имеет место обычная клоунада.

Фильм заканчивается, Иванов жмёт руку, вытирая слезы, благодарит за отдых, требует мой рабочий график и вписывает щедрой рукой два перевода. Сначала ошарашенно отнекиваюсь, мол, за что, барин, но он хохочет:

- За такое не жалко ...

[Вик С.]

Подоспели следующие фильмы, сажусь за работу, но вдруг подскакивает коллега и говорит, что меня срочно требует шеф.

Захожу в кабинет. Бледный Иванов глядит на меня ополоумевшими глазами и произносит короткую фразу:

- Допрыгались, голуби!!

- В чём дело?

- А в том, дорогой ты мой, что твой фильм немедленно требует на просмотр Ходжаев! (Ходжаев – не тот, что в Госкино был, а Первый Секретарь КП Узбекистана, что сменил почившего в бозе Рашидова).

Я: - Так Вы бы ему объяснили, Владимир Иванович, что это шутка была...

Он: - Вот ты ему и объяснишь... Ему местное ГБ уже доложило, что мы скрываем лучший фильм фестиваля! Значит так, едешь, "переводишь" и чёрт с ним... (Кто бывал в Узбекистане в те времена, поймёт, почему объяснения про "шутку" могли кончиться увольнением всех "виновных"...)

Итак, еду, "перевожу", причём два раза подряд (сначала, для "самого", затем для свиты) и с чистой совестью отправляюсь в гостиницу на ночлег, помня, что на следующий день у меня работа только со второй половины дня, смогу отоспаться.

Однако, утром меня толкает Андрей Гаврилов, с которым мы живем в одном номере, и радостно сообщает, что меня ждут в штабе фестиваля, причём срочно, можно не бриться и даже не умываться...

Прибегаю в штаб. Вижу заплаканную Валю Михалеву, начальницу программ.

- В чем дело, Валь?

- А в том, что урод ты и мерзавец!

- ???

- Тебя требуют с твоей "Ведьмой" на показ в КГБ, в ЦК, в МВД, в Горком, в Исполком, в МИД, в ГУМ, ЦУМ, Детский Мир и т.д. Причем всюду немедленно, в первую очередь! А копия одна, хоть в петлю из-за тебя, дурака, лезь...

Ну, с очередностью-то разобрались – партия, как водится, нашла достойный выход и всех расставила в очередь по справедливости.

... Одним словом, за две недели фестиваля "перевёл" я свой фильм раз сто, начав с отделов ЦК, продолжив в республиканском КГБ, Совете Министров и ОВИРе, а закончив райкомами и штабом ПВО. Знал картину наизусть, придумал имена героев (была там, естественно, Иоко, была Цусима, был Кунашир, был АкутИгава и так далее). Даже в Бухару фильм возил, когда наша начальница Наталья Фатеева попала там в какую-то историю, и надо было её выручать хорошей картиной.

Наступают финальные дни. И вот, сижу в кинотеатре, перевожу что-то индийско-музыкальное, и вдруг появляется коллега, заменяет во время сеанса (подобное допускалось крайне редко), а меня опять отвозят в штаб фестиваля.

Захожу и вижу все начальство. И тут же Саша Малин – японский переводчик.

- Значит так, Георгий - начинает глава Госкино СССР, – Твою "Ведьму" решено сделать ОФИЦИАЛЬНОЙ КАРТИНОЙ ЦЕРЕМОНИИ ЗАКРЫТИЯ в двух залах! Народу дали разрешение посмотреть эротику!.

Я (ошарашенно): - Да ведь там по две тысячи человек, по три сеанса в двух залах, это же 12 тысяч зрителей, это же не мелкие залы на 20-30 начальников... Там же японцы будут... Это же скандал...

Он: - Не нам судить. Решение принято там (палец показывает в потолок).

Я: - Ладно, понял, задача ясна. Я должен послушать перевод Малина и наконец-то узнать, о чём на самом деле фильм, чтобы правильно донести до зрителей смысл.

Он (ласково): - Ты что, совсем заработался? Это Малин тебя сейчас пойдет слушать, чтобы правильно донести смысл!

Малин чуть не падает в обморок и вопит о профанации, идиотизме, клоунаде, в которой он участвовать не собирается, об олухах, которые путают шутку с работой, о том, что шутка была хороша, но всему надо знать меру, о том, что кретины-начальники надоели до чёртиков, о том, что ни один профессионал....

Неприметный дяденька, сидящий в углу, тихим железным голосом тираду прерывает : - Правильно ли я понимаю, что гражданин товарищ Малин не только отказывается выполнить ответственное задание Центрального Комитета Коммунистической Партии Советского Союза и Советского правительства, но и считает, что члены Центрального Комитета Коммунистической Партии Советского Союза и Советского правительства – клоуны, шуты и кретины, надоевшие рабочему классу? (Фраза произносилась на одном дыхании, с чёткой ровной интонацией, без единой паузы. Попробуйте! Не получится! Люди годами учились, чтобы звучала, как надо!).

Малин сглатывает и обреченно машет рукой (до сих пор не знаю, шутил ли дяденька или говорил всерьёз, но звучала его ремарка весьма убедительно).

Одним словом, японский переводчик Малин, всхлипывая и икая, прослушал мой "перевод", конспектируя все диалоги. По ходу хватался за сердце, нёс матом всех (понижая голос, когда речь шла о членах Политбюро), истерически хохотал (я даже боялся, не хватит ли его удар)... А затем мы оба успешно показали советскому народу великолепную эротико-кровожадную драму из жизни средневековых японских извращенцев.

История на этом не заканчивается, так как в Москве мне ещё раз сто довелось поработать с фильмом в ЦК, ГБ и так далее. Успех был неимоверный. А Малин, встречая меня в коридорах Госкино или Совинтерфеста, плевался, демонстративно отворачивался, но, когда его приглашали перевести картину в одном зале, пока я был занят с ней в другом, всё-таки не отказывался – мало ли, что...

А через год мне вдруг позвонили из издательства "Прогресс" и предложили перевести какую-то книгу с японского языка, так как по отзывам – я – лучший переводчик с японского в Союзе.

Вот и вся история без слова лжи!!! А уж как она в легендах выглядит – сами знаете..."

[Вик С.]

Артыш - в переводе с монгольского языка означает "лекарство против страха" или магическое растение, защищающее от злых людей. Тибетские ламы применяли артыш в своей медицинской практике для восстановления психоэмоционального контура, снятия "сглаза", лечения неврозов, энуреза у детей, ночных страхов, фобий и других нервно-тревожных состояний. Растет на высоте 2500-3000 м. Обычно прорастает в местах выхода энергии. Эти места называются "роза ветров", здесь встречаются стихии. Растет изолированно или небольшими ареалами в скалах. Его ареалы можно найти и определить по пряному, немного дурманящему запаху. Там, где он растет "святое место", монахи впадали в состояние транса или просветления.

Каш-кара и артыш - основные лекарственные растения, которые применяют в своей практике ламы-врачеватели. В основном трактате "Чжуд-ши" написано: "Артыш - изгоняющий злых духов". В буддийских монастырях артыш применяют для окуривания помещений во время медитаций и обряда.

Артыш считается священным растением. Каждый монах имеет его у себя в ашраме. Артыш надежно защищает жилище от врагов. Ламы-врачеватели применяют артыш для снятия страха у детей. Для этого они окуривают детей (три круга против часовой стрелки), используют специальную бронзовую курильницу. В это время они находятся в медитативном состоянии - в состоянии безмолвия (феномен пустой головы). Окуривание дымом арса особенно распространено в Южной Сибири. В Туве этот вид можжевельника называется артыш и является обязательным компонентом ритуально-обрядовой практики. Любое лечение начинается с обряда окуривания — очищения от нечисти. Вообще, любое место, где могут оказаться недобрые силы, обязательно окуривается .

[Вик С.]

В работах, посвященных анализу шаманского реквизита обычно большое внимание уделяется костюму, бубну, зеркалу и изображениям духов, артышу значение, как правило, не придаётся. Тем не менее, лампада с порошком сухих веточек артыша или сами подсушенные веточки являются одним из важнейших атрибутов шаманов.

Шаманский сеанс обычно начинается с окуривания артышем. Шаман зажигает лампаду или поджигает веточку и очищает, прежде всего, себя и инструменты. Делает он это обычно в определенной последовательности обводя лампадой вокруг предмета 3 или 9 раз по солнцу: сначала колотушка, потом головной убор, который сразу после этого надевается на голову, затем бубен, и, наконец, сам очищается, проводя ногами над тлеющим артышем - три раза левой ногой, затем также правой и снова левой два раза.

В помещении, где курится можжевельник, легко испытать на себе его дурманящее влияние. При длительном нахождении в таком помещении, а шаманские обряды, как правило, длятся несколько часов, наркотический эффект этого дыма может быть очень сильным. Сейчас шаманы используют можжевельник, не задумываясь над его наркотическими свойствами, для них он превратился в символическую природную силу.

[Альфредыч]

Виктор, спасибо за очередную "укатайку"!