шото мне Сноудент вспомнилсяСообщение от Вик С.
шото мне Сноудент вспомнился
АНДРЕЙв/ч 75274 весна-осень 1985 год ст.Мирная
в/ч 64436"А" до весны 1987 Чита, штаб ЗабВО
"Если есть кто-нибудь на свете, кого я презираю больше других, это тот, чье мнение не совпадает в точности с моим по всем решительно вопросам". © Джером К. Джером
Дело о преступлениях почты.
20 956 000 рублей похитили из почтовых и телеграфных переводов в 1946 году работники Министерства связи СССР. За тот же год связисты украли из посылок ценностей на общую сумму 2 140 715 рублей. Причем при всех этих хищениях применялись самые разнообразные методы — от известных отечественной почте на протяжении веков до совершенно неожиданных и для милиции, и для руководства Минсвязи. Позднее основным способом заработка некоторых начальников почтовых отделений стали взятки за отправку посылок с запрещенными вложениями.
С давних времён постоянной проблемой отечественной почты стала утрата ценных посылок или подмена их содержимого.
В самом начале 1990-х в городе Собинка, что возле Владимира, случилась история, информация о которой сначала была строжайше засекречена, потом, после обнародования, её обсуждала вся страна, а вскоре, когда в СССР разрушились строй и весь привычный уклад жизни, о ней совершенно забыли.
Началось всё с того, что в Собинке в отделение связи зашел молодой человек и спросил, не приходил ли на его имя телеграфный перевод до востребования. Мол, родственники должны были перевести деньги. Девушка проверила паспорт, просмотрела карточки и действительно нашла перевод на его имя. Однако, денег клиенту выдать не смогла, сказав, что в отделении нет такой крупной суммы, и попросила прийти после обеда, когда подвезут деньги из банка. Молодой человек вернулся в назначенное время, но вместо тугих пачек с купюрами его ожидали милицейские оперативники. Несколько минут спустя задержали и парней, сидевших в машине недалеко от дверей почты.
Операцию провели тихо и неприметно. В Москву тут же отправили спецсообщение о том, что наконец-то взяты с поличным особо опасные преступники, разыскивавшиеся по всей стране, которые похитили сотни тысяч рублей у Министерства связи СССР. Причем совершавшие хищение новым, неизвестным прежде методом. Оперативники заблуждались: всё новое, как известно — это хорошо забытое старое.
Деньги и ценности пропадали на почте с давних времен. Но в каждую эпоху у почтовых воров существовали свои излюбленные методы краж. Во времена первых Романовых, когда на Руси попытались создать полноценную почтовую службу, ямщики, перевозившие почту, предпочитали объяснять пропажу ценного груза недосмотром, оплошностью или нападением лихих людей, которых на Руси всегда хватало. Правда, в случае сомнений, чтобы выяснить истину, ямщика могли подвергнуть пыткам. Так что приходилось решать, стоит ли украденное того, чтобы переносить тяжкие страдания, или лучше постараться довезти деньги и ценности в целости и сохранности.
Альфредыч (14.09.2014)
В XIX веке, когда разбойников на дорогах поубавилось, кражи из почтовых отправлений чаще всего совершались путём подделки печатей на пакетах. Одна из таких историй случилась в 1854 году. В описании дела говорилось:
"По получении в вятской губернской почтовой конторе 7-го июня 1854 года пермской почты (сопровождаемой почтальоном Зубаревым) при свидетельстве оной губернским почтмейстером с прочими лицами, находившимися в той конторе, замечено, что на пост-пакете из Перми в Вятку положенные три печати пермской почтовой конторы не весьма явственны; посему приступлено было к вскрытию оного с возможною аккуратностью, и по вскрытии не оказалось из числа 17 пост-пакетов одного пост-пакета с 2000 руб. серебр., адресованного из Тобольска в Вятку на имя купца Головина. При более внимательном рассмотрении пост-пакета, в коем заключалось 17 пост-пакетов, почтовая контора нашла, что печати, приложенные к пост-пакету, были подрезываемы и приложены снова; что приложенные вновь печати не сходствуют с теми, которые были приложены в Перми, и притом неясны; что пост-пакет с 2000 руб. вынут злоумышленно: или на месте в Перми, или где-либо в почтовых конторах, чрез которые проходила почта".
Следствие довольно быстро установило, где именно произошла кража, нашло того, кто изготовил поддельные печати, и его же обвинило в краже. Однако, виновен ли почтмейстер, в конторе которого произошло преступление, является он соучастником, невольным пособником или жертвой, долго оставалось невыясненным. И лишь годы спустя его признали виновным, сослали и обязали выплатить половину похищенного и расходов по следствию. Другую половину должны были изъять из имущества скончавшегося к тому времени вора.
Самым распространенным методом почтовых хищений XIX века была простая подделка сургучных печатей на конвертах.
Почтовые преступления совершались и в следующие годы. Как свидетельствовали мемуаристы, после отмены крепостного права самым распространённым способом хищений стал обман малограмотных крестьян при получении денежных переводов.
Из-за безземелья массы крестьян двинулись на заработки в города, а что-то прикопив, отправляли деньги бедствующим семьям в родные места. Схема хищений не представляла собой ничего сложного. Почтовый служащий сообщал малограмотной бабе, что муж прислал ей, к примеру, три рубля, хотя в бумагах значилось — пять. Женщина ставила крест и отправлялась восвояси порой верст за 30-40.
Когда несколько месяцев спустя кормилец возвращался домой и узнавал, что получено гораздо меньше, чем он послал, начиналось разбирательство. Но почтовый чиновник был для любого крестьянина начальником. Да и ко всему прочему у него наготове был свидетель — сельский полицейский или писарь, который получал свою долю и готов был в любой момент показать, что крестьянка получила деньги сполна. В итоге эта несчастная женщина и оказывалась обвиненной в том, что либо потеряла, либо растратила деньги. И дело кончалось тем, что муж нещадно колотил её.
По мере роста грамотности и цивилизованности подданных Российской Империи этот способ стал утрачивать свою актуальность, и на первое место вышли бегства почтовых служащих с попавшими в их руки при пересылке крупными суммами.
После революции и Гражданской войны, когда почта стала восстанавливаться, широко распространились кражи из продуктовых посылок, с помощью которых граждане Страны Советов пытались поддержать бедствующих родственников. К середине 1930-х почтовые преступления стали случаться все реже. Ведь за пропажу переводимых денег и ценностей из посылок отвечал Наркомат связи СССР, он же платил компенсации пострадавшим. А потому почтовые кражи квалифицировались как кражи государственного имущества, и в дело вступал знаменитый "указ 7-8" от 7 августа 1932 года, предусматривавший наказание за хищение вплоть до высшей меры наказания.
Почтовые служащие использовали мошеннические схемы для завладения честно заработанными деньгами клиентов.
Во время войны, как водится, среди почтовых работников находились те, кто хотел воспользоваться неразберихой и умыкнуть продукты из посылок и деньги из переводов. Но число подобных случаев было настолько мало, что их даже не включали отдельной строкой в отчёты НКВД СССР. Однако, после Победы всё резко изменилось.
В 1945 году началось невиданное прежде движение товаров и ценностей с запада на восток. Солдаты и офицеры Красной армии отправляли трофеи из советской оккупационной зоны Германии и освобождённых восточноевропейских стран родным в СССР. Ну, а поскольку отпуска случались редко, а оказии — сослуживцы, ехавшие на побывку или по делам в нужный город,— немногим чаще, большую часть трофеев отправляли домой в посылках. Поток ценных отправлений незамедлительно вызвал резкий рост числа почтовых краж.
"Значительные хищения,— говорилось в докладе НКВД СССР по итогам 1945 года,— имеют место в системе Министерства Связи. Так, за хищение воинских посылок и вложений в них привлечено к уголовной ответственности 116 человек. Ими похищено 175 посылок, 1185 предметов из посылок и 438 метров мануфактуры".
Почтовые воры, как свидетельствовал тот же документ, не обошли вниманием и денежные переводы, число которых в 1945 году благодаря военным также значительно возросло:
"За хищение денег, присланных по почтовым и телеграфным переводам, привлечено 107 человек, похитивших 1 789 698 рублей".
Но подлинный размах почтовых хищений выявили в следующем году, после того как милицию обязали сосредоточиться на выявлении преступлений в органах связи. В итоговом докладе 1946 года констатировалось:
"В 1946 году возросли хищения в органах связи. Особенно резко возросли и приняли широкие размеры хищения переводных сумм.
По неполным данным Министерства связи СССР за год, вскрыто 1662 хищения переводных денег на сумму 20 956 тыс. рублей (в 1945 году — 623 случая).
По почтовым отправлениям в 1946 году выявлено 863 хищения на сумму 2 140 715 рублей, в том числе 1261 посылка на сумму 760 000 рублей.
Крупные хищения переводных сумм и почтовых отправлений вскрыты в учреждениях связи Киргизской, Узбекской, Азербайджанской, Таджикской, Казахской, Украинской и Литовской ССР, Мордовской и Бурят-Монгольской АССР, Хабаровского, Краснодарского и Красноярского краев, Горьковской, Чкаловской, Московской, Иркутской, Воронежской, Тамбовской, Астраханской, Свердловской, Читинской, Ленинградской, Куйбышевской, Новосибирской областей и в гор. Москве".
Милиция проанализировала, где и кто ворует почтовые отправления, и пришла к печальному выводу: везде и все.
"Установлено, что наибольшее количестве хищений переводных сумм в 1946 году вскрыто в отделениях и агентствах связи (более 50% всех случаев) и в конторах связи (более 30%). Кроме того, значительное число хищений вскрыто на обменных пунктах и на трактах во время перевозки.
Участниками хищений переводных сумм и почтовых отправлений являлись начальники отделений и агентств связи и их помощники, начальники контор связи, их заместители и помощники, бухгалтера, кассиры, почтовые агенты, контролеры, почтальоны, возчики, телеграфисты".
А список выявленных способов хищений выглядел так, будто кто-то решил составить маленькую энциклопедию почтового воровства всех времен и народов. Денежные переводы похищались следующими путями:
"Присвоение принятых для перевода и пересылки денежных сумм и почтовых отправлений; подделка подписей получателей переводов и почтовых отправлений; получение переводов и почтовых отправлений подставными лицами по подложным доверенностям и документам; увеличение сумм в выплаченных переводах; рассылка подложных и двойных почтовых и телеграфных переводов; выплата денег по дубликатам переводов, в то время, как по подлинным переводам деньги уже получены".
Деньги и ценности из опечатанных мешков и конвертов похищались дедовскими способами:
"Хищение денег и других вложений путем ослабления и снятия завязок со страховых мешков без повреждения бирок и сургучных печатей, а также осторожное отклеивание печатей с ценных пакетов".
Как установила милиция, ловкие связисты бесстрашно извлекали денежные вложения из страховых мешков.
Для краж из посылок кроме старых способов использовались и совершенно новые методики:
"Полное и частичное изъятие из посылок содержимого с вложением в посылки посторонних предметов с подогнанным весом; составление фиктивных актов на поступление посылок с повреждениями, вызывающими подозрение на хищение содержимого в пути; замена более ценных вещей, прибывших в посылках, на вещи менее ценные; обвешивание получателей посылок или выдача посылок получателям без веса в целях сокрытия недостачи похищенных из посылок ценностей; симуляция краж посылок и денег в пути следования или в местах хранения; задержка корреспонденции, в которой сообщается о высылке посылок, с целью избежания ответственности за хищение".
Милиционеры отметили и два новых вида хищений, не фиксировавшихся раньше:
"Выдача за взятки работниками связи фиктивных справок о приёме денег от лиц, обязанных сдавать их в органы связи для пересылки в Госбанк; хищение киоскерами газет и журналов, поступающих для продажи населению, и сбыт их на рынках по спекулятивным ценам".
Немалый доход почтовикам приносила продажа газет не в киосках по госцене, а на рынках по спекулятивной.
Оперативники выяснили, почему массовые хищения стали возможны и долго оставались незамеченными руководством Министерства связи:
"Этому способствуют запущенность бухгалтерского учёта переводных сумм, почтовых отправлений и других ценностей, а также бланков строгой отчетности; отсутствие повседневного контроля за движением и остатками денежных сумм со стороны руководителей контор связи и бухгалтеров; незаконная задержка в учреждениях связи крупных денежных сумм, большого количества посылок и других почтовых отправлений; преступно-небрежное хранение в предприятиях связи календарного штемпеля и шифровальной печати, чем пользовались преступники для рассылки подложных переводов; необеспечение надежной охраной денежных сумм и почтовых отправлений в конторах, отделениях и агентствах связи, а также во время транспортировки".
Альфредыч (14.09.2014)
Подводя итоги, милицейское руководство потребовало усилить борьбу с хищениями почтовых отправлений и денег:
"Ряд Управлений милиции проделали значительную агентурно-оперативную и профилактическую работу по борьбе с хищениями в органах связи. К числу таких можно отнести органы милиции Белорусской, Украинской и Казахской ССР, Курской, Курганской, Тюменской и Рязанской областей. Однако в целом агентурно-оперативная и профилактическая работа по борьбе с хищениями в органах связи в 1946 году проводилась недостаточно".
Как свидетельствовали документы, в последующие годы количество почтовых преступлений резко пошло на спад. Правда, заслуга милиции в этом была невелика — сказалось наведение относительного порядка в финансовом учёте подразделений Минсвязи. Однако окончательно искоренить преступления на почтах так и не удалось.
В 1951 году в целях экономии охрану объектов Министерства связи СССР значительно сократили, оставив под защитой вооружённых караулов только те объекты, овладение которыми обеспечивало успех любой попытки свержения существующего строя,— телеграфы, телефоны и радиоцентры. Да и то далеко не все. Как докладывало позднее МВД СССР заместителю председателя Совета министров СССР Л. М. Кагановичу, в итоге немалая часть подразделений Минсвязи осталась без охраны:
"В Министерстве связи СССР имеется около 60 тысяч различных служебных объектов, из которых охраняется только 2440 объектов, в том числе: радиоцентров — 248, почтамтов — 12, городских почтовых контор — 166, телеграфов — 119, городских телефонных станций — 120, междугородных телефонных станций — 69, городских и районных контор связи — 665, отделений перевозки почты — 194, усилительных пунктов — 79, прочих объектов (управления, склады, транспортные конторы, автобазы) — 568.
Не охраняются 87 областных радиоцентров, 67 телеграфов, 97 междугородных телефонных станций, 3566 городских и районных контор связи, 29 700 отделений связи, 16 100 агентств связи и другие объекты".
Из-за отсутствия охраны начались кражи ценностей из почтовых отделений и нападения на них. Не помогало даже то, что во многих городах и селах местные власти стали сами выделять охрану для почт. 29 октября 1953 года министр внутренних дел СССР С. Н. Круглов сообщал министру связи СССР Н. Д. Псурцеву:
"По имеющимся в МВД СССР данным, во многих отделениях и агентствах связи нарушаются правила хранения и перевозки ценностей, что создает возможности их хищения.
В Верхне-Городковском районе Молотовской области начальник Краснослудского отделения связи Попова А. В. 4 февраля с. г., закончив работу, взяла с собой государственные деньги в сумме 9678 рублей и зашла с ними в магазин. Через некоторое время она была обнаружена во дворе своего дома смертельно раненой, а деньги оказались похищенными...
В ночь на 15 марта и на 10 мая из отделений связи "Успенская ферма" и "Дунилово" Ярославской области были похищены два железных ящика с 2471 рублем. 20 мая имело место покушение на кражу денег из железного ящика отделения связи Яшканово той же области.
Как установлено расследованием, охрана указанных отделений связи была поручена сторожам других организаций. Фактически же эти сторожа, пользуясь бесконтрольностью, не охраняли отделения связи".
Из-за отсутствия охраны, как отмечалось в сообщении, случались даже разбойные нападения:
"В Солотчинском районе Рязанской области возчику-почтальону Мурминского отделения связи Титушину 23 сентября было поручено доставить без охраны в Ворское отделение связи почтовую корреспонденцию и 54 300 рублей денег. В пути следования Тутушин преступниками был ограблен и убит".
Однако некоторые преступления выглядели довольно странно:
"В поселке Орель-Чля Тахтинского района Нижне-Амурской области начальник отделения связи Мокрушина, закончив работу 7 мая, разрешила сторожу Трухину идти домой. Уходя с работы, Мокрушина не заперла служебное помещение и оставила в нем шкатулку с деньгами в сумме 6134 рублей. Ночью шкатулка была взломана и деньги похищены.
Начальник Кадыевского отделения связи Собинского района Владимирской области, находящегося в одном помещении с сельсоветом, Кабанов 21 мая оставил без охраны деньги в железном ящике. Ночью преступниками тесовая перегородка, разделявшая отделение связи и сельсовет, а также железный ящик были взломаны, а деньги в сумме 13 108 рублей похищены.
Заведующая Селищенским агентством связи Валдайского района Новгородской области Федорова 23 мая оставила в незапертой кладовой железную шкатулку с деньгами в сумме 2202 рублей. Вследствие отсутствия охраны деньги из кладовой были похищены".
Возникал вопрос: оплошность это или нечто большее? А при расследовании некоторых дел милиции удалось доказать участие почтовых работников в кражах:
"Органами милиции установлен ряд случаев, когда работники связи сами совершают хищения государственных денег и с целью сокрытия совершенных ими преступлений симулируют ограбления и кражи.
В Крыловское районное отделение милиции Краснодарского края поступило заявление от колхозного почтальона Губа Д. Ф. о том, что 5 февраля с. г. в 2 часа ночи неизвестные лица отобрали у него деньги в сумме 1671 рубля. Расследованием установлено, что Губа с целью хищения денег симулировал ограбление. Народным судом Губа осужден к 3 годам лишения свободы.
В органы милиции 25 апреля с. г. поступило заявление о краже 3331 рубля из агентства связи Косьяново Ульяновского района Калужской области. Расследованием установлено, что кража была симулирована заведующей агентством связи Смирновой A. Д. Смирнова осуждена к 10 годам ИТЛ".
При этом некоторых пойманных за руку на хищениях работников связи наказывали весьма странно:
"Заведующий Новосельским агентством связи Гурьевского района Калининградской области Павлов В. И., пользуясь отсутствием ревизии и контроля со стороны руководства районной конторы связи, занимался присвоением государственных средств и дважды симулировал кражи денег из агентства. За симуляцию кражи 1217 рублей в марте с. г. он был привлечен к уголовной ответственности, однако дело было прекращено в связи с Указом Президиума Верховного Совета СССР об амнистии. После симуляция кражи 50 рублей в июле с. г. Павлову объявлен строгий выговор по партийной линии и поставлен вопрос о снятии его с занимаемой должности".
Можно было не сомневаться в том, что почтовые преступления будут совершаться и дальше.
Альфредыч (14.09.2014)
Как оказалось, немалое число начальников отделений связи нашло более простой и верный способ заработка, чем симуляция краж. В том же 1953 году была разослана ориентировка N22 Главного управления милиции, в которой говорилось:
"Управлением милиции города Харькова проведена агентурная разработка организованной спекулятивной группы, связанной со спекулянтами, действовавшими в Москве и пригородных районах Московской области. В результате разработки по городу Харькову арестовано 30 квалифицированных преступников и добыты доказательства дли ареста многих спекулянтов в Москве и Московской области. Характерным в этом деле является способ связи преступников и транспортировки предметов спекуляции в места их перепродажи. Спекулянты в Москве и пригородных районах Московской области производили массовую скупку в промтоварных магазинах (в ряде случаев по сговору с работниками этих магазинов) товаров повышенного опроса и отправляли их посылками в город Харьков в адреса своих соучастников. При этом посылки адресовались на 12 и 22 почтовые отделения города Харькова, работники которых за взятки беспрепятственно выдавали поступившие посылки спекулянтам. Всего группой преступников, арестованных в Харькове, получено из Москвы и Московской области 1700 посылок с промтоварами на сумму свыше 2 500 000 рублей.
Это далеко не единственный случай использования спекулянтами почтовой связи.
Управлением милиции города Ташкента арестованы за спекуляцию фруктами Ахуджанов, Салимов и Каримов, которые скупали в колхозах Ташкентской области фрукты и через начальника Калининского почтового отделения Ибрагимова посылками отравляли их в город Иркутск, где перепродавали на рынках по спекулятивным ценам. Всего было отправлено в Иркутск 500 посылок общим весом около 4 тонн.
В Закарпатской области арестован директор областной конторы Главунивермага Копотиенко, который, используя служебное положение, брал в подведомственных ему магазинах и базах товары повышенного спроса и лично сам, а также через родственников отправлял их почтовыми посылками знакомым спекулянтам для перепродажи на рынках. Вырученные от спекуляции деньги высылались в адрес Копотиенко почтовыми переводами. Всего им было отправлено 82 посылки с товарами, за которые получено почтовыми переводами 86 000 рублей.
Аналогичным способом действовали спекулянты в Эстонской ССР, Одесской, Куйбышевской, Саратовской и других областях.
Посылками спекулянты пересылают: из Москвы, Ленинграда, Риги, Иваново и других промышленных центров — шерсть, шелк, трикотаж, тюль и прочие промышленные товары повышенного спроса; из южных районов СССР — фрукты, специи, каракуль, модельную обувь, высококачественные кожевенные товары; из районов золото-платиновой промышленности — похищенное с приисков золото-шлих. Установлены также случаи отправления преступниками в посылках крупных денежных сумм".
Методы фальсификации телеграфных денежных переводов переставали совершенствоваться, только когда за связистами начинала пристально следить милиция
Этот вид незаконного для того времени использования государственной почты стал вкладом работников связи 1950-х годов в копилку почтовых преступлений. И затем вплоть до наступления компьютерной эры ничего принципиально нового уже не появлялось.
Не было новшеством и преступление группы, которую арестовали в Собинке в начале 1990-х. Точнее, тогда арестовали не всю группу. Автора криминальной идеи взяли чуть позднее и с его помощью восстановили всю картину преступления. Организатор группы работал на телеграфе и выяснил систему шифрования телеграфных переводов. Так что ему не составляло труда отправлять фиктивные переводы в конкретные отделения связи, где его подельники получали вполне реальные деньги. Он ошибся только один раз и только в одной цифре. В отделение, откуда якобы были отправлены деньги, пошёл запрос дополнительного подтверждения, и всё тайное стало явным. На преступников, получавших деньги, отправили ориентировки, в результате чего и произошло задержание.
Тогда это громкое преступление — а группа за короткий срок сумела получить сотни тысяч рублей — сочли новым словом в почтовых преступлениях. Но лишь потому, что о подобных делах 1940-х годов просто забыли. В 2000-х говорили о появлении совершенно нового вида почтовых краж — похищении конвертов с кредитными карточками, которые рассылали потенциальным клиентам некоторые банки. Преступники просто устраивались почтальонами, бесхитростно забирали конверты и снимали деньги от имени ничего не подозревающих людей. Но чем эти преступления отличались от краж конвертов с деньгами? Только содержимым конвертов. Так что в почтовых преступлениях, как и в любом другом деле, все новое — это старое, но исполненное в духе нового времени.
Братья Чеховы и их жёны.
У Антона Чехова, как известно, было два старших брата - Александр, старше на пять лет, и Николай, старше Антона на два года. По своему складу это были совершенно разные люди. Александр - запойный пьяница, но чрезвычайно способный человек, франт и денди, человек свободных, прогрессивных взглядов, но с несчастной судьбой. Женщины его и сгубили.
Николай - не менее талантлив, но пьянство его носило перманентный характер, он пил до потери человеческого облика, при этом влезая в долги, совершая поступки, за которые приходилось краснеть братьям.
Интересно, что Антон довольно рано, не смотря на возраст, занял доминирующее положение среди братьев. Любопытны письма, где он пытается воспитывать своих непутёвых старших братьев.
Одно время Николай работал вместе с Францем Шехтелем, впоследствии ставшим знаменитым архитектором. Коля безбожно подводил напарника. Шехтель взывл к его совести:
"Друже! Пальта у меня два, а денег ни х.. - впрочем, будут на днях, пока тебе есть в чем выехать - приехал бы на минуту ко мне. Умоляю, не прячься, не исчезай!"
За брата оправдывается Антон:
"Всё дело не в выпивательстве, а в femme. Женщина! Половой инстинкт мешает работать больше, чем водка… Пойдет слабый человек к бабе, завалится в её перину и лежит с ней, пока рези в пахах не начнутся… Николаева баба — это жирный кусок мяса, любящий выпить и закусить… Перед coitus всегда пьёт и ест, и любовнику трудно удержаться, чтобы самому не выпить и не закусить пикулей (у них всегда пикули!). Агафопода тоже крутит баба … Когда эти две бабы отстанут, чёрт их знает!"
Николаю же он писал:
"По-моему, ты добр до тряпичности, великодушен, не эгоист, поделяешься последней копейкой, искренен; ты чужд зависти и ненависти, простодушен, жалеешь людей и животных, не ехиден, не злопамятен, доверчив… Ты одарён свыше тем, чего нет у других: у тебя талант. <…> На земле один художник приходится только на 2 000 000… <…> Недостаток же у тебя только один. В нём и твоя ложная почва, и твоё горе, и твой катар кишок. Это - твоя крайняя невоспитанность. <…> Сказывается плоть мещанская, выросшая на розгах, у рейнского погреба, на подачках. Победить её трудно, ужасно трудно! Воспитанные люди, по-моему мнению, должны удовлетворять следующим условиям: 1) Они уважают человеческую личность, а потому всегда снисходительны, мягки, вежливы, уступчивы… <…> 2) <…> Они ночей не спят, чтобы <…> платить за братьев-студентов, одевать мать… 3) Они уважают чужую собственность, а потому и платят долги. Они воспитывают в себе эстетику. Они не могут уснуть в одежде, видеть на стене щели с клопами, дышать дрянным воздухом, шагать по оплёванному полу, питаться из керосинки. Они стараются возможно укротить и облагородить половой инстинкт… Спать с бабой, дышать ей в рот, слышать вечно её мочеиспускание, выносить её логику, не отходить от неё ни на шаг — и всё из-за чего! Воспитанные же в этом отношении не так кухонны. Им нужны от женщины не постель, не лошадиный пот, ни звуки мочеиспускания, ни ум, выражающийся в уменье надуть фальшивой беременностью и лгать без устали… Им, особливо художникам, нужны свежесть, изящество, человечность, способность быть не дыркой, а матерью… Они не трескают походя водку, не нюхают шкафов, ибо они знают, что они не свиньи. <…> Иди к нам, разбей графин с водкой и ложись читать… хотя бы Тургенева, которого ты не читал… Х...вое самолюбие надо бросить, ибо ты не маленький… 30 лет скоро! Пора! Жду. Мы все ждём…"
К сожалению нравоучения не помогли. Пить Николай не бросил, катился всё ниже и ниже... Он умер от алкоголизма и туберкулёза на руках у братьев.
Последний раз редактировалось Вик С.; 19.09.2014 в 19:18.
Альфредыч (19.09.2014)
Совсем другое дело Александр. Дамский угодник, он очень быстро влился в ряды московских "мажоров", он пил, но облик не терял, пытался сделать карьеру, и первое время это ему удавалось.
Алесандр хвалится Антону:
"В 8 часов вечером я уже пьян и сплю <…> Пью здорово, даже самому совестно <…> Нанял себе прислугу, но через 3 дня прогнал ее <…> Я распорядился, чтобы в сортире только срали, а мочиться рекомендую на свежем воздухе <…> Вместо двух девчонок я нанял прислугу, но такую, что ей-же-ей я когда-нибудь ночью ошибусь и вместо Анны залезу на нее. Этим я не хочу сказать пошлости, но выражаю удивление ее формами. Положительно Тициановская баба из картины Weib, Wein und Gesang".
Как говорится, жизнь удалась ...
В промежутках между запоями он был необычайно любвеобилен:
"Сообщу, кстати, курьёз, от которого меня тошнит, мутит и в груди шевелится легонькая струнка чего-то совестливого. Вообрази себе, что после ужина я наяриваю свою „мать своих детей“ во весь свой лошадиный penis. Отец в это время читал свой „Правильник“ и вдруг вздумал войти со свечою, узнать, заперты ли окна. Можешь себе представить мое положение! Одна картина стоит кисти десяти Левитанов и проповедей ста тысяч Байдаковых. Но фатер не смутился. Он степенно подошел к окну, запер его, будто ничего не заметил, догадался потушить свечу и вышел впотьмах. Мне показалось даже, что он помолился на икону, но утверждать это не смею".
Но, жизнь семейная его тянула на дно. Вечно больная опостылевшая жена, малые дети...
Гостивший у брата Антон писал:
"Живу у Александра. Грязь, вонь, плач, лганьё; одной недели довольно пожить у него, чтобы очуметь и стать грязным, как кухонная тряпка".
А с женой Александра становилось всё хуже и хуже, и он сам жаловался Антону:
"Дети, как неприкаянные: ревут, пугаются, лезут к матери, которая то плачет над ними, то гонит их от себя. Прихожу я из редакции - новая беда: подай ей ту подлую женщину, на которой я хочу жениться и которая намерена во имя своих будущих детей отравить Кольку и Антошку. Велит искать эту женщину в дверях, в шкафу, под столами, всюду видит яд и отраву. <…> Ты вообрази себе ночь, бред, одиночество, невозможность утешить, нелепые речи, внезапные переходы от смеха к плачу, сонные крики напуганных за день детей".
Жена Александра Анна умерла, оставив ему двоих детей, позже Александр опять женился, и пил, пил, пил...
Альфредыч (19.09.2014)
А женился он на Наталье Гольден, с которой раньше имел близкие отношения Антон:
"Разговорились. Я пригласил её побывать у меня, посмотреть моих ребят. Она согласилась, и в результате нескольких вечеров, проведенных вместе „вдовцом и девой“, получилось то, что мы живём теперь вместе. Она живет в одной комнате, я - в другой. Живём, ругаемся от утра до ночи, но отношения наши - чисто супружеские. Она мне - как есть "по Сеньке шапка". Если родители, старость коих я намерен почтить примерным поведением, не усмотрят в сем "сближении" кровосмешения, скоктания и малакии, то я не имею ничего и против церковного брака".
Но, уже через несколько недель супружеской жизни Александр пишет:
"Наталья Александровна ежедневно объедается, принимает слабительное, страждет животом, клянётся быть воздержанной, но не держит слова. Водку пьёт, заражена нигилизмом и либерализмом. Относительно всего остального могу под её портретом сделать надпись, виденную в детстве на постоялом дворе на картине, где гориллы похищают и разгрызают негритянок, а англичане в котелках палят из ружей. Надпись эта проста, но выразительна: "Сей страстный и любострастный зверь.…"
Прошла любовь, завяли помидоры ...
Позже, видя печальную картину супружеской жизни Александра, Антон его увещевает:
"В первое же моё посещение меня оторвало от тебя твоё ужасное, ни с чем не сообразное обращение с Натальей Александровной и кухаркой. <…> Постоянные ругательства самого низменного сорта, возвышение голоса, попрёки, капризы за завтраком и обедом, вечные жалобы на жизнь каторжную и труд анафемский - разве это не есть выражение грубого деспотизма?
Как бы ничтожна и виновата ни была женщина, как бы близко она ни стояла к тебе, ты не имеешь права сидеть в её присутствии без штанов, быть в её присутствии пьяным, говорить словеса, которых не говорят даже фабричные, когда видят около себя женщин.<…> Ни один порядочный муж или любовник не позволит себе говорить с женщиной о сцанье, о бумажке, грубо, анекдота ради иронизировать постельные отношения, ковырять словесно в её половых органах … Это развращает женщину и отдаляет её от Бога, в которого она верит.
Человек, уважающий женщину, воспитанный и любящий, не позволит себе показаться горничной без штанов, кричать во всё горло: "Катька, подай урыльник!" <…> Между женщиной, которая спит на чистой простыне, и тою, которая дрыхнет на грязной и весело хохочет, когда её любовник пердит, такая же разница, как между гостиной и кабаком. Дети святы и чисты. <…> Нельзя безнаказанно похабничать в их присутствии, оскорблять прислугу или говорить со злобой Наталье Александровне: "Убирайся ты от меня ко всем чертям! Я тебя не держу!".
Сам же Антон в этот период относился к женщинам легко и непринуждённо. Однако, и он чуть было не женился.
Помолвка Чехова и Дуни Эфрос была тайной и краткой, и резкие перепады его настроения можно проследить по письмам к Билибину. Первого февраля Антон с Колей и Францем Шехтелем плясали на балу в казармах, и, вернувшись домой, Антон писал Билибину о своем охлаждении к Дуне Эфрос:
"Невесту Вашу поблагодарите за память и внимание и скажите ей, что женитьба моя, вероятно, - увы и ах! Цензура не пропускает… Моя она - еврейка. Хватит мужества у богатой жидовочки принять православие с его последствиями - ладно, не хватит - и не нужно. К тому же мы уже поссорились… Завтра помиримся, но через неделю опять поссоримся … С досады, что ей мешает религия, она ломает у меня на столе карандаши и фотографии - это характерно … Злючка страшная … Что я с ней разведусь через 1–2 года после свадьбы, это несомненно…"
Неистовый Дунин темперамент одновременно привлекал и отталкивал Чехова. Четырнадцатого февраля Антон писал Билибину:
"О моей женитьбе пока ещё ничего не известно", a 11 марта всё уже закончилось: "С невестой разошелся до nec plus ultra [Дальше некуда (лат.)]. Вчера виделся с ней <…>пожаловался ей на безденежье, а она рассказала, что её брат-жидок нарисовал трёхрублевку так идеально, что иллюзия получилась полная: горничная подняла и положила в карман. Вот и всё. Больше я Вам не буду о ней писать".
Больше Антон Павлович о женитьбе не помышлял, меняя женщин, как перчатки, до самой встречи с Ольгой Книппер на закате своих дней...
Ваши права
More Information
Ответить с цитированием
