Говорим

[Димиринг]

Ну, видать, с восточными уделами Московского княжества у Рязани исторически особые, более теплые отношения ...
Говорят, в Гусь-Хрустальном еще можно найти, но это ж специально заруливать туда надо, шукать ...

[Кайгородов]

На вкус и на цвет товарищей нет. Для примера. Работал я на алкогольном заводе Ладога. Спросил кладовщиц какое самое вкусное шампанское. Я его купил на Новый Год. Открыли, пить не возможно, приторно, приторно сладкое. А мы больше любим кисленькое. Брют например.

[Степанов Сергей]

Алексеич, а на какое расстояние видимость с корабля до горизонта. желательно в километровом измерении, в милях ни разу не грамотный.

[Степанов Сергей]

[QUOTE=Кайгородов; Работал я на алкогольном заводе

Фу, как не звучит, я в Красноярске работал на вино-водочном предприятии, во вторую смену, подрабатывал на дополнительные карманные растраты

[Гобиец]

Я когда учился, на мясо-комбинате подрабатывал. Нам доверяли туши замороженные из рефрижератора-вагона в цех таскать. Молодые здоровые были и то к концу дня выматывались. Но пятерик наличными вручали к концу смены. Смеются всю жизнь над этим. Но сами лично видели, как колбасу пуляли через забор в снег.

[Альфредыч]

Обычно были полутуши, разделённые вдоль по хребту.

[кладовщик]

Обычно были полутуши, разделённые вдоль по хребту.

так и есть сейчас!

[СЕРЕГА УКТК]

7 сентября 2010 года в аэропорту города Мирный полусонные пассажиры занимали места в салоне самолета, ТУ–154. Авиалайнер готовился к вылету в Москву.

Самолет находился высоте 10.600 метров, когда отключился автопилот. Ситуация неприятная, но это еще не ЧП. Какое–то шестое чувство подсказало командиру экипажа Новоселову, что в этот раз все так просто не обойдется. Предвидя вариант с экстренной посадкой, он связался с диспетчером:

— У нас проблемы с электропитанием. Прошу подготовить запасной аэродром.

Ответа Новоселов не услышал – радиостанция пискнула и замолчала. Самолет остался без радиосвязи.
Вслед за автопилотом стали отключаться остальные приборы. Датчики крена и тангажа, указатели курса «умирали» один за другим.
Почти мгновенно вышли из строя все навигационные приборы.

«Завалились» не только оба авиагоризонта, но и третий – резервный, что не предусматривается никакими инструкциями, поскольку такого просто не может быть никогда! Без навигационного оборудования экипаж нем, глух и слеп. Это все равно что вести автомобиль в надетом на голову мешке.

Ситуация, даже не требующая обдумывания – только посадка, и посадка срочная: отключились насосы, перекачивающие горючее из крыльевых баков в двигатели, а это значит, что двигатели вскоре остановятся и самолет начнет просто падать.

Самолет снизился до 3.000 метров, внизу холмы, тайга, садиться на которые – чистое самоубийство. Блеснула серебристая полоса – река Ижма, ТУ пошел вдоль нее. Показался стоящий на берегу реки поселок Ижма. Командир и экипаж высматривали подходящее для посадки место. Если такое не будет найдено – сажать самолет они будут на воду, прямо напротив поселка, чтобы жители Ижмы оказали помощь тем, кто уцелеет.

И тут штурман крикнул: «Командир, полоса!»

Если бы у летчиков было время на обдумывание, они бы прежде всего удивились: откуда здесь не числящийся ни в каких реестрах, не отмеченный ни на каких картах аэродром?
Его просто не должно быть! Это или галлюцинация или… чудо.

ТУ–154 развернулся и пошел в сторону полосы. Россия – огромная страна, в ней более тысячи городов и десятки тысяч поселков. Железные и шоссейные дороги связывают их между собой. Но есть населенные пункты, куда ни поездом не добраться, ни машиной не проехать. С Большой землей их связывает малая авиация. Як–40, Ан–24, Л–410, Ан–2, ИЛ–14 и вертолеты в советское время для жителей горных аулов и таежных поселков были привычным средством передвижения, как для нас сегодня маршрутные такси.

В 1978 году в п. Ижма открыли аэропорт местных воздушных линий, было построено здание аэровокзала и взлетно–посадочная полоса. Каждый день в Ижму прилетали и улетали самолеты местной авиалинии.
В аэропорту работали 126 человек. В 90–х наступили трудные времена, начался закат ижемского авиахозяйства. Самолеты стали летать все реже, сперва пять дней в неделю, затем четыре, затем два. По мере снижения числа рейсов уменьшался и численный состав работников аэропорта.
Людей сокращали, многие уходили сами.
Из 126 осталось 70, затем их стало 40, потом 8, потом 2.

В 1998 году аэропорт перепрофилировали в вертолетную площадку и в «Комиавиатранс» решили, что для площадки, работающей три дня в неделю, и двух человек много и оставили одного — Сергея Михайловича Сотникова.

Сотников работал в Ижемском аэропорту с первого дня его существования. В 1978 году 20–летним выпускником подмосковного Егорьевского авиационно–технического училища, прибыл он по распределению на работу в Ижму и остался здесь навсегда. В 1997 году стал начальником аэропорта, а через год – начальником вертолетной площадки.
По мере того, как сокращался обслуживающий персонал, Сергей Михайлович брал на себя дополнительные функции.
И вот настал день, когда он остался один: и начальник, и дворник, и диспетчер, и кассир, и сторож, и уборщик, и слесарь–ремонтник, и электрик.

Все 12 лет Сотников содержал в порядке кроме посадочного квадрата для МИ–8 и взлетно–посадочную полосу, которая была вычеркнута из всех реестров и не значилась ни на одной карте, на которую многие годы не садились и не взлетали самолеты.
Он регулярно чистил дренажи от старой травы, чтобы не произошел подмыв полосы. Убирал с бетонных плит старую арматуру, регулярно вырубал и выкорчевывал кустарники и деревца, пробивавшиеся в зазорах плит. И так 12 лет.

— Почему? - позже Сотникову еще не раз зададут этот вопрос.
Ответ поражает простотой:
— Пусть говорят, что аэродром вроде как брошенный, но там же есть человек, который работает, значит я в ответе, правильно?.

ТУ пролетел над аэродромом. Эх, коротка полоска! Придется экономить каждый метр. И все равно ее не хватит. Длина ижемской ВПП 1340м, а ТУ для посадки нужно как минимум 2500.

Аварийная гидросистема не подвела — самолет выпустил шасси. Но из–за отказа электропривода не вышли закрылки. Самолет не мог сбросить скорость до положенных 270км/ч, садиться предстояло на 380км/ч, с отключенными навигационными системами, контролируя положение самолета исключительно по визуальным ориентирам.
Бортпроводница вышла в салон:
–Уважаемые пассажиры! Самолет совершает вынужденную посадку. Просим всех пристегнуться, убрать колющие и режущие предметы, снять зубные протезы, очки и обувь на высоком каблуке, поднять спинки в вертикальное положение.
Трижды заходил ТУ на посадку и трижды в последний момент взмывал в небо – экипажу не удавалось попасть в начало полосы.

Самолет пошел на посадку в четвертый раз. Со стороны Ижмы в сторону аэродрома бежали люди.

Самолет сел прямо на первую плиту, мягко, можно сказать идеально. Добежав до конца полосы, он врезался в лес, ломая и сминая деревья. Будь удар сильнее, могли пробиться крыльевые топливные баки, возникнуть пожар.
Но пока самолет катился по ВПП, с каждой сотней метров скорость падала: 380км/ч, 350, 300, 250, 200…
Выкатившись на 164 метра за полосу, ТУ–154 остановился.
Подъехавшим представителям администрации командир воздушного судна Новоселов доложил:
–Самолет ТУ–154 совершил аварийную посадку. На борту 72 пассажира и 9 членов экипажа. Пострадавших нет.
Впоследствии эксперты назовут посадку в Ижме ТУ с неработающим навигационным оборудованием чудом.
Но сами летчики чудом считают появившуюся из ниоткуда взлетно–посадочную полосу.
Но как раз в этом не было ничего сверхъестественного – это «чудо» сотворил Сергей Михайлович Сотников, простой, преданный своему делу, человек.

Автор: Оксана Донская

[Кайгородов]

Самолёт авиакомпании «Алросса».

[кларнет]

https://yandex.ru/video/preview/?tex...96982167340844