Встречаемое в текстах и подписях к фотографиям слово шабаганцы требует пояснения:
Женщины играли значительную, хотя и не основную роль в истории монгольского буддизма. При этом женское монашество было представлено институтом шабаганца, который представляет собой самую низшую ступень в буддийском монашестве. Известно, что широкое распространение буддизма в Монголии начинается на рубеже XVI-XVII вв. Так, в 1578 г. настоятель тибетского монастыря Гандан лама Соднам Джамцо (1542 – 1588 гг.) по приглашению Алтан-хана (1507–1582) посетил Монголию. Во время знаменательной встречи Алтан-хана с тибетским иерархом буддизм был провозглашен государственной религией, а Соднам Джамцо получил титул «Далай-лама». Сразу после этого события состоялся съезд монгольских князей и ламства, на котором было принято постановление, состоявшее из пяти пунктов и получившее название «Учение о десяти добродетелях буддизма».
В одном из этих пяти пунктов упоминаются наказания за проступки, совершенные против духовных лиц, в том числе и женского пола – шабаганец и убасанец. Здесь же прописаны и наказания за преступления, совершенные женщинами, принявшими духовные обеты. Таким образом , уже в ранний период существования буддизма в Монголии существовал институт начального женского монашества (шабаганца) и благочестивого мирянства (убасанца). Последние принимали пять первоначальных буддийских обетов, связанных с отказом от убийства, воровства, прелюбодеяния, лжи, употребления алкогольных напитков, и носили поверх традиционной одежды специальную красную накидку.
Рассматривая монголо-ойратские законы 1640 г., можно отметить, что распространение буддизма способствовало улучшению положения женщины. Так, за прелюбодеяние женщина, по данным законам, наказывались только штрафом в пользу правителя улуса в размере четырех голов скота.
Для сравнения в Ясе Чингис-хана и в законах соседних мусульманских народов того времени прелюбодеяние каралось казнью.
В последующий период большая часть Монголии попала под власть манчжурской империи Цин, которая ввела здесь новые законодательные акты. Необходимо отметить, что цинское законодательство первоначально было достаточно жестким в отношении женщин. Особенно жестко наказывались незамужние женщины, предоставлявшие ночлег духовенству. Так, в статье 130 говорится, что «если лама заночует в юрте незамужней женщины, то эту женщину удавить». Кроме того, женщинам запрещалось заходить в монастырские жилища лам. В свою очередь, монах, впустивший в свое жилище женщину, наказывался ста ударами плети».
Позже карательные меры в отношении провинившихся женщин в цинском законодательстве для монголов были несколько смягчены и смертная казнь для незамужних женщин, пускавших на ночлег монахов, была заменена ста ударами плетью для представителей Внешней Монголии и штрафом для жителей Внутренней Монголии. Одновременно происходило лишение сана ламы, который также приговаривался к ста ударам плетью. По данным законам, монголки не могли принять монашеские обеты шабаганцы до достижения ими пятидесятилетнего возраста. Исключение составляла только тридцатишестилетняя монахиня, которая числилась как вдова.
Самой распространенной формой женского монашества в Монголии так же, как и в Забайкалье, было принятие обетов шабаганцы. Женщина, принявшая обеты шабаганцы, обязана была соблюдать восемь обетов, заключавшихся в отказе от убийства, лжи, воровства, алкоголя, мирских забот и страстей, соблюдении целибата, ношении монашеской одежды, смене имени. Как отмечал К.Ф.Голстунский, «шабаганца есть пожилая женщина, которая, приняв на себя обязательства исполнять правила, требуемые от гэцула, носит одинаковую с духовными лицами одежду, бреет на голове волосы, но живет не при капище, а в кругу своего семейства. Если женщина замужняя, то на вступление в шабаганцы требуется согласие мужа». П.А.Ровинский о монахинях шабаганцах писал следующее: «Есть у монголов монахини – это шабаганца, женщина, давшая обет безбрачия: она стрижет голову и носит широкую длинную ленту красного цвета, которая перекидывается через левое плечо и под правым у талии завязывается так, чтобы концы с боку висели почти до полу; входя в юрту, она развязывает ленту и, взявши её в обе руки, подносит ко лбу и кланяется в землю перед бурханами… Женщины эти большею частию очень старые или больные, действительно преданные своему обету. Шабаганцы живут в юртах, но имеют законный доступ в дацаны и вхожи в жилища лам…».
Другие формы женского монашества на территории Монголии не получили широкого распространения.