Интересное о Монголии

[Вик С.]

По нашему мнению, расчленение и скальпирование у средневековых монголов имели ярко выраженный символический подтекст, который соотносился с представлениями о жизненной силе или "душе" человека. Как и в большинстве традиционных культур, среди монгольских народов были распространены понятия о множественности нематериальных субстанций, связанных с жизнедеятельностью живых существ. Болезнь обычно мотивировалась временным отсутствием какой-либо из этих субстанций, а смерть объяснялась их полным отделением, как от тела, так и друг от друга.

Так, халхасы верили в существование трёх "душ" человека. Первая из них, якобы, пребывает в тканях человеческого организма вплоть до смерти и погибает только после полного разложения трупа, вторая находится в костяке до тех пор, пока у покойника не истлеет тазовая кость, а третья имеет своим вместилищем всё тело человека или животного и исчезает в момент его смерти.
Монгольские обрядники утверждают, что одна из "душ" постоянно находится в костях, скелете человека до самой смерти и даже остается на могиле, чтобы охранять его останки.

Данные представления лежат в основе чрезвычайно уважительного отношения к костным останкам живых существ, которое было присуще традиционной монгольской культуре. В частности, монголы старались не нарушать целостности костяков жертвенных животных, ибо считали её необходимой для того, чтобы обеспечить последующее возрождение животного. По поверьям, кости имели силу воскрешать из мёртвых, но только в том случае, если кости человека или животного не были разрушены; в противном случае сила пропадает. Напротив, разрушение костей или нарушение целостности скелета производилось тогда, когда требовалось уничтожить опасного врага и лишить его жизненной энергии, которая могла бы привести к его возрождению. Поскольку в предельном выражении каждая кость представляет весь скелет, с целью в корне исключить возможность регенерации, нужно было полностью расчленить костяк вплоть до его мельчайших составляющих. Можно полагать, что именно эта идея определяла символическую основу расчленения тел умерщвляемых преступников или врагов, которое практиковалось средневековыми монголами.

Как и расчленение, снятие скальпов вполне объяснимо в рамках традиционных монгольских представлений о сверхъестественном. Голова, как наиболее важная часть тела считалась у монголов одним из основных, наряду с костями, вместилищ "души" эту роль у головы перенимали и волосы. "С волосами была связана жизненная сила человека и не только его одного, но всех тех, кто вышел из одного чрева, родился от одной матери". По ряду свидетельств, голова, череп, а также волосы в наиболее концентрированном виде воплощали в себе жизненную силу, местопребыванием которой считалось всё тело в целом. Этим обусловлено большое число распространенных у всех монгольских народов табу на обнажение волос или прикосновение к ним. К примеру, у калмыков прикасаться к волосам женщины было запрещено. Тем более невозможно было представить прикосновение к голове мужчины, его волосам и усам. Запрет распространялся на всех, в том числе жену и детей человека.
Снятие скальпа представляло собой крайнюю степень нарушения этого табу, имевшего целью осквернение и уничтожение заключённой в ней жизненной силы или — что также возможно — переход её во владение того, в чьих руках оказывался снятый с противника скальп.

В заключение хотелось бы обратить внимание на то, что всех приведенных примерах расчленение и скальпирование выступают как последствия чрезвычайно тяжких, с точки зрения монголов, преступлений: мятежа или заговора против законной власти дома Чингисхана, свержения законной власти, нарушения освященного Ясой Чингис-хана принципа веротерпимости, оскорбление носителя власти, совершения колдовских действий.

Сходство этих преступлений заключалось в том, что они представляли угрозу политическому или религиозному порядку, который монголы стремились построить на завоеванных территориях. Этот мировой порядок, ради которого осуществляли свои завоевания Чингисхан и его преемники, представлял собой в глазах монголов высшую ценность, отрицание или оскорбление которой расценивалось как великое злодеяние. Человек, преступивший через установленные Чингис-ханом нормы имперского жизнеустройства, подлежал не только физическому, но и духовному уничтожению, включавшему в себя ликвидацию всех форм и проявлений его жизненной силы, или "души". Таким образом, суровость наказания была вполне адекватна тяжести преступления, за которое оно назначалось.

[Вик С.]

Фрагменты из "Ясы Чингисхана".



Старомонгольское письмо. Направление письма — сверху вниз, столбцы идут слева направо.

1. Прелюбодей предается смерти без всякого различия, будет ли он женат или нет.

2. Кто повинен в содомии, тот также наказывается смертью.

3. Кто лжёт с намерением или волхованием, или кто подсматривает за поведением другого, или вступается между двух спорящих и помогает одному против другого, также предается смерти.

4. Тот, кто мочится в воду или на пепел, также предается смерти.

5. Кто возьмёт товар и обанкротится, потом опять возьмёт товар и опять обанкротится, потом опять возьмёт товар и опять обанкротится, того предать смерти после третьего раза.

6. Кто даст пищу или одежду полоненному без позволения полонивших, тот предаётся смерти.

7. Кто найдёт бежавшего раба или убежавшего пленника и не возвратит его тому, у кого он был в руках, подвергается смерти.

8. Когда хотят есть животное, должно связать ему ноги, распороть брюхо и сжать рукой сердце, пока животное умрёт, и тогда можно есть мясо его; но если кто зарежет животное, как режут мусульмане, того зарезать самого ...

10. Он (Чингисхан) постановил, чтобы на потомков Алибека Абу-талеба, всех до единого, не были наложены подати и налоги, а также ни на кого из факиров, чтецов аль-Корана, законодавцев, лекарей, мужей науки, посвятивших себя молитве и отшельничеству, муэдзинов и омывающих тела покойников не были налагаемы подати и налоги.

11. Он постановил уважать все исповедания, не отдавая предпочтения ни одному. Все это он предписал, как средство быть угодным Богу.

12. Он запретил своему народу есть из рук другого, пока представляющий сначала не вкусит сам от предлагаемого, хотя бы он был князь (эмир), а получающий – пленник; он запретил им есть, что бы ни было в присутствии другого, не пригласив его принять участие в еде; он запретил насыщаться одному более товарищей и шагать через огонь трапезный и чрез блюдо, на котором едят.

13. Если кто проезжает подле людей, когда они едят, он должен сойти с лошади, есть с ними без их позволения, и никто из них не должен запрещать ему это ...

14. Он запретил им опускать руку в воду и велел употреблять что-нибудь из посуды для черпания воды.

15. Он запретил мыть их платье в продолжение ношения, пока совсем не износится.

16. Он запретил говорить о каком-нибудь предмете, что он нечист; утверждал, что все вещи чисты, и не делал различия между чистыми и нечистыми.

17. Он запретил им оказывать предпочтение какой-либо из сект, произносить слова, употребляя почётные названия, а при обращении к султану или к кому другому должно употреблять просто его имя ...

19. Он предписал, чтобы женщины, сопутствующие войскам, исполняли труды и обязанности мужчин в то время, как последние отлучались на битву ...

21. Он предписал им представлять в начале каждого года всех своих дочерей хану (султану), чтобы он выбрал для себя и для своих детей ...

23. Он узаконил, чтобы старейший из эмиров, когда он проступится и государь пошлёт к нему последнего из служителей для наказания его, отдавал себя в руки последнего и распростирался бы пред ним, пока он исполнит предписанное государем наказание, хотя бы то было лишение живота ...

25. Он предписал султану учреждение постоянных почт, дабы знать скоро обо всех событиях в государстве.

[Вик С.]

26. Он предписал наблюдать за исполнением Ясы сыну своему Чагатаю бек Чингис-хану ...

28. От убийства (казни за преступление) можно откупиться пенёю, заплатив за мусульманина сорок золотых монет (барыш), а за китайца рассчитавшись одним ослом.

29. Тот, у кого найдется украденная лошадь, обязан возвратить её хозяину с прибавкой десяти таких же лошадей; если он не в состоянии уплатить этого штрафа, то вместо лошадей брать у него детей, а когда не было детей, то самого зарезать, как барана.

30. Чингисова Яса запрещает ложь, воровство, прелюбодеяние, предписывает любить ближнего, как самого себя, не причинять обид и забывать их совершенно, щадить страны и города, покоряющиеся добровольно, освобождать от всякого налога и уважать храмы, посвящённые Богу, а равно и служителей его.

31. (Яса предписывает): любить друг друга, не прелюбодействовать, не красть, не лжесвидетельствовать, не быть предателем, почитать старших и нищих, за нарушение – смертная казнь.

32. Чингисова Яса предписывает: человека, подавившегося пищей, протаскивать под ставкой и немедленно убивать, равным образом предавать смерти, кто ступил ногой на порог ставки воеводы.

33. Если нет уже средств от питья, то должно в месяц напиваться три раза; если перейдет за три раза – виноват; если в месяц напиваться два раза – это лучше; если один раз – ещё похвальнее, а если совсем не пьёт, то что может быть лучше этого ? Но где же найти такое средство, а если найдут, то оно достойно всякого почтения.

34. Дети, прижитые от наложницы, считаются законными и получают по распоряжению отца соответствующую долю наследства. Раздел имущества основывается на таком положении, что старший получает больше младших; меньший же сын наследует хозяйство отца. Старшинство детей рассматривается соответственно степени их матери, из числа жён одна всегда старшая преимущественно по времени брака.

35. По смерти отца сын распоряжается судьбою его жен, за исключением своей матери, может жениться на них или выдать их замуж за другого.

36. Строжайше воспрещается пользоваться чем-либо из вещей покойного, за исключением законных наследников...

38. (Об освобождении духовных лиц всех исповеданий от повинностей.)

39. Запрещено под страхом смерти провозглашать кого-либо императором (ханом), если он не был предварительно избран князьями, ханами, вельможами и другими монгольскими знатными людьми на общем совете.

40. Запрещается главам народов и племен, подчиненных монголам, носить почетные титулы.

41. Запрещается заключать мир с монархом, князем или народом, пока они не изъявили полной покорности ...

46. (О соблюдении некоторых правил при убое животных в пищу.)

47. (О разрешении употреблять в пищу кровь и внутренности животных.)

48. (Список преимуществ по службе и льгот начальникам и офицерам Империи.) ...

50. (Разные наказания, положенные за кражу: от смертной казни до телесного наказания – от 7 до 700 ударов.)

51. Никто из подданных Империи не имеет права иметь монгола слугой или рабом. Каждый мужчина, за редкими исключениями, обязан службой в армии.

52. (О запрещении под страхом смерти скрывать беглых рабов, кормить их и т.п.)

53. Закон о браке предписывает, что мужчина должен выкупать себе жену и что браки в первой и второй степени родства не допускаются. Мужчине предоставляется жениться на двух сестрах или иметь несколько наложниц (далее следуют обязанности жены по дому и хозяйству). Мужчинам разрешается заниматься только войной и охотой (далее – о правах потомства от разных жен).

54. Прелюбодеяние наказывается смертью. Виновные в таковом могут быть убиваемы на месте преступления.


55. (О разрешении родителям заключать брачные условия между малолетними детьми и пр.)

56. Воспрещается купаться или мыть одежду в проточной воде во время грозы.

57. Шпионы, лжесвидетели, все люди, подверженные постыдным порокам, и колдуны приговариваются к смерти...

Когда Чингисхан устанавливал основные правила и наказания к ним и всё передал письменно в книге, повествует ал-Макризи, он дал наименование Ясы или Ясака. Макризи далее сообщает: "Когда редакция книги была окончена, он (Чингисхан) велел эти законы вырезать на стальных досках, и сделал их кодексом для своей нации ..."

(По разным источникам).

[Вик С.]

Если, хотя бы поверхностно, познакомиться с нормами законов Чингис-хана "Яса", принятых на курултае в 1206 году, которые определяли различные виды правовых отношений в монгольском государстве или полистать перед сном "Восемнадцать степных законов", принятых на съездах крупнейших князей Северной Монголии в конце XVI — первой трети XVII в., то даже не надо быть специалистом, чтобы обратить внимание на суровость карательных мер, предусмотренных за нарушение законов. Смертная казнь широко применялась за малейшую провинность. Устанавливались и другие меры наказания: штраф скотом, удар палкой, плетью, ссылку в отдаленные районы.

Восемнадцать степных законов.

Из "Закона Шести хошунов".

Если кто, увидев прибытие (вторжение) большого войска, не сообщит, его самого убить, скот его конфисковать.

За убийство своего человека, находящегося среди врагов, брать андзу, как за [убийство] человека (андза — вид штрафа, в основном за уголовные преступления; здесь и далее курсивом даны примечания редакции; в квадратных скобках — реконструированные слова и выражения, которых нет в подлиннике из-за порчи берестяных листов).

Если кто убежит [с замужней] женщиной, а муж потом [согласится] взять её, вины не будет. Если не возьмёт, то [штрафовать] двумя ценными вещами. (Перечень таких вещей устанавливался специальным законом).

Если кто расположится кочевьем, зная, что место занято, с того взять [три] девятка (девяток — единица штрафа скотом. В состав одного девятка входили четыре головы крупного скота и пять мелкого, в основном овцы). Если расположится, не зная, взять одну лошадь.

Если поссорятся между собой лица ханского происхождения, взять [с них] сто лошадей и десять верблюдов.

Если простолюдин оскорбит человека ханского происхождения и его жену, то его убить, а скот конфисковать.

Если табунангу не предоставят довольствия, взять [с виновного] один девяток (Табунанги — княжеские зятья, занимали следующую ступень в иерархии после нойонов; в число последних входили хунтайджи — члены ханского рода, отличавшиеся знатностью или значительными размерами владений, и тайджи — тоже выходцы из ханского рода, но менее значительные).

Если [кто] будет поносить табунанга, [взять с того] один девяток. Если [кто] будет поносить жену нойона, [взять с того] пяток (штраф в составе двух голов крупного скота и трёх овец).

Если [кто] придёт, бросив [своего] человека у врага, взять [с того] панцирь, верблюда и двух лошадей.

Пленного врага не убивать. Если [кто] убьёт, взять [с того] одного верблюда.

Если [кто] оправдает [виновного] человека хитростью, [взять с того] три девятка.

Если [кто] убьёт живое существо, чтобы по клевете оштрафовали [другого] человека, штраф обернётся против него самого.

Если простолюдин, не спросясь у нойона, уйдёт, [взять у него] алданги (штраф за должностное преступление): панцирь, четыре лошади, одного верблюда. (Из этого следует, что каждый монгол считался состоящим на службе у представителя власти).

Если [кто] не даёт подводы для важных дел нойонов или для военных целей, взять [с того] сто голов скота и десять ценных вещей.

Если случится какой долг или проступок, то доставить [виновного] с элчи (гонец с функциями полицейского) к нойону. Пять суток [виновный] кормится за свой счёт. На четверо суток продовольствие даёт нойон. Если нойон, зная, не даст, взять [у него] одного верблюда и восемь лошадей. Если возьмут больше, [оштрафовать взявших] девятью лошадьми.

Свадьбу без свидетеля считать недействительной. Должна быть со свидетелями. Нойон отдаёт свою двадцатилетнюю дочь нойону жениха. (20 лет, видимо, не минимальный, а максимальный возраст, до которого девушку надо выдать замуж. Женитьба, судя по этому закону, считается государственным делом и поэтому опосредуется правителями).

Человека, который распространил клевету между двумя нойонами, заставить сказать правду. Его казнить. Если это близкий человек, пусть заплатит штраф — панцирь и восемь лошадей.

Если кто-нибудь оклевещет тушимэла (судью) для оправдания своей вины, взять с того один девяток и верблюда.

Если тушимэл решит тяжбу неправильно, взять с него пяток во главе с верблюдом.

Если простолюдин сделает замечание тушимэлу, [взять с него] пяток.

[За кражу] капкана, силков для беркута, ястреба [брать] три девятка. (Так строго наказывается подрыв возможности монгола прокормиться).

Если нойон, табунанг или кто-нибудь, обладающий властью, не даст обыскать, то, выяснив причину отказа, взять андзу.

С того, кто не явится на обыск, взять одну лошадь. Человек, проводящий обыск, берёт девяток.

Свидетелю полагается один девяток. Если же свидетель провинится, взять у него один девяток.

Если нойон скроет вора, то нойона арестовать. Если мелкий чиновник скроет вора, то его лишить должности. В качестве алданги взять три девятка.

За кражу человека [брать] андзу, как за убийство.

Если [кто] предаст беглеца мучениям, взять [с того] три девятка.

Если [кто] поссорится, оспаривая [источник] воды, занятый другим, [взять] одну лошадь…

У человека, который, соврав, скажет: "Нойон или хатун ругают тебя", взять половину его скота.

Если простолюдины оклевещут друг друга, взять (с каждого) пять девятков во главе с (верблюдом).

[Вик С.]

Из закона, составленного Эрэхэй-ханом и Эрдэни-хунтайджи.

Не делать замечаний свидетелю. Если свидетель скажет нойону: "Он мне сделал замечание", пусть нойон схватит [виновного]. Если [свидетель] скажет неправду, взять у него девяток.
Элчи, задержавший виновного, берёт каждого скота по одной паре лучших.
Если человек, присягающий первый, не поместится, [взять с него] три девятка. С остальных взять по лошади. (Присяга была у монголов в ту эпоху своеобразным видом испытания. Испытуемый должен был пройти через воротца из трёх палок, к которым привешивалась старая обувь, одежда и т.п. Если при этом он коснётся какого-нибудь предмета, его считали виновным, в противном случае вина снималась).

Из Небольшого закона года воды-зайца.

Если тушимэл (судья или чиновник низкого ранга) уколет (то есть станет подстрекать, сеять смуту) своего нойона, того чиновника казнить.
Нойону положено [иметь] две подводы и двойное довольствие. Если он возьмёт больше указанного, с него следует взять лошадь.
Государственного элчи не задерживать. Если кто задержит, с того взять лук. Другим элчи, кроме [следующих] по трём государственным [делам], обеда не давать. Если кто накормит, с того взять лук.
(Элчи — буквально "гонцы, посланники". "Три государственных дела" — оповещение об объявлении войны, о болезни высокопоставленного лица, о ссоре двух нойонов. Другая категория элчи выполняла функции судебных исполнителей, третья — полицейских).
Элчи, следующий по добровольным делам (то есть по своим собственным, не служебным), должен иметь свою лошадь. В хошунах (административных единицах государства), встречаемых по пути, ему лошадь не меняют.

Из Закона года дерева-дракона.

Если кто выбьет [человеку] два глаза, взять с того андзу как за убийство. Если выбьет один глаз, следует взять половину андзы.
Если [кто-нибудь] сломает [кому-нибудь] руку, то следует взять штраф, как за глаз.
За прелюбодейство с женщиной взять три девятка.
Если кто убьёт зависимого отрока у простолюдина, взять пол-андзы. Если кто переспит с женой [простолюдина], взять также пол-андзы.

Из Небольшого закона года воды-коровы.

Жёны верховных учителей (…), престольных, полководцев, телохранителей, отцов ханш, знаменосцев, трубачей, начальников, дарханов с особыми правами имеют такие же привилегии, как и их мужья.
Если кто оскорбит привилегированного, с того взять один девяток и одного верблюда с лишком.

Из Небольшого закона года железа-свиньи.

Если кто опоздает на съезд больше, чем на трое суток, с того взять десять лошадей и одного верблюда. Если совсем не приедет, взять сто лошадей и десять верблюдов.
Если кто опоздает на военные сборы больше, чем на трое суток, взять с того личные доспехи нойона и осёдланную лошадь. Если совсем не приедет, [с тем] следует поступить по закону Семи хошунов (то есть всего государства монголов).
Правильные дела не оставляйте! Неправильный поступок обсуждайте с элчи !
Если какой беглец, придя, не сообщит [о себе] в тот же день, [он не должен] двигаться. Если [кто-нибудь будет] укрывать его до тех пор, пока он не сообщит, то чиновника подвергнуть испытанию.
Все нойоны согласились с этим. Если кто не присоединится, пусть пребудет отдельно.

Из Небольшого закона Четырёх хошунов года дерева-тигра.

Если все эти нойоны и тайджи, зная вину подданного, не выдадут его, пусть пять суток кормятся за свой счёт. На пятые сутки попросить у нойона корову. Если [нойон] не даст, то корову забрать.
Если [кто вмешается] в разговор хозяина и другого человека, взять [с того] алданги три девятка и лошадь.
Если нойон убьёт свидетеля, [с него] следует взять пять верблюдов и пятьдесят лошадей. Если скажет, что убил не по злому умыслу (не преступно), то его привести к присяге.
Если прибежит свидетель, говоря: "Убивают!" — чиновника того свидетеля привести к присяге. Если он пройдёт, то [свидетеля] отпустить. Если не пройдёт, то [свидетеля] задержать.
Если несколько человек совершат кражу, то двоих главных следует казнить. Остальных схватить. Если кражу совершит один человек, доставить его к своему нойону. Если, не доставив, его убьют, то вина с него снимается.

[center]Из Закона осени года дерева-тигра.
Если один нойон убьёт другого, то его выгнать. Улус его разделить. Половину отдать [родственникам] убитого.
Если нойон возьмёт [в жёны] свою родственницу, их следует разлучить и взять сто семей. Если ста семей не будет, следует взять половину.
Если нойон даст табунангу ещё одну жену, то прежнюю жену с приданым следует вернуть её отцу. Новой жене приданого не давать. Если дать, то следует забрать сто лошадей и десять верблюдов.
Если нойон (…) даст табунангу (другую) жену, (одну из) двух жён следует отлучить.

Из Закона года змеи.

Если человек ханского происхождения оскорбит действием храм, его привлечь [по закону] Семи хошунов. Если оскорбит простолюдин, его следует казнить, а движимое и недвижимое имущество его конфисковать.
Если кто причинит вред этому храму "Эрдэнэ тив", да будет в жизни того множество бед. Благодетелю к жизни да прибавится.

[Вик С.]

Из Великого закона года обезьяны.

Если человек ханского происхождения не приедет на съезд, взять [с него] сто лошадей и десять верблюдов. Если табунанг или шигэчин не приедут, взять [с них] пятьдесят лошадей и пять верблюдов.
Если человек ханского происхождения во время сражения сбежит, взять [с него] тысячу лошадей, сто верблюдов и сто панцирей. Если сбежит борджигин — наказание такое же. Если сбежит простолюдин с панцирем, взять у него панцирь и четыре лошади. Если без панциря — взять две лошади.
Если во время сражения кто-нибудь спасёт человека ханского происхождения, того объявить дарханом в Семи хошунах. Если кто-нибудь бросит хана, то убить, а движимое и недвижимое имущество конфисковать. Если [кто-нибудь] выйдет [из сражения], взять с того панцирь и четыре лошади.

Если простолюдин [проявит] недоброжелательство к человеку ханского происхождения, то его убить. Движимое и недвижимое имущество конфисковать.
Если ханы обнажат друг перед другом холодное оружие, взять тысячу лошадей и сто верблюдов.
Если хан оскорбит своего младшего, то взять с него девяток: восемь лошадей и одного верблюда. Если младший нойон оскорбит своего старшего , взять с него три девятка во главе с тремя [верблюдами].
Если наставник, телохранитель, знаменосец, трубач или полководец будут убиты, то возместить пятью пятками. Считать [этот штраф] андза.
Если человек ханского происхождения свою жену, с которой была свадьба, отдаст другому, взять с него 50 андзу и пять ценных вещей. Если свадьбы не было, то взятый скот (то есть выкуп) вернуть.

Если кто оскорбит действием чиновного человека, взять с того три девятка. Если кто будет его поносить, взять с того один девяток, кроме того, взять одного верблюда.
Если чиновный человек ударит простолюдина ради [исполнения] законов, то вины нет. Если ударит, будучи пьяным, взять [с него] один девяток.
За клевету во время суда брать одного верблюда и один пяток.
Если кто убьёт человека, взять [с того] триста тридцать андзу. [Убитого] возместить верблюдом.
Если кто выбьет кому-нибудь глаз, взять [с того] андзу, как за убийство.
За выбитый зуб брать по одному девятку.

Если кто сломает кому-нибудь руку и если [пострадавший] останется дееспособным, взять [с виновного] три девятка. Если станет недееспособным, взять [с виновного] андзу как за глаз.
Если кто сломает кому-нибудь безымянный или указательный палец, взять [с того] три девятка. За другие пальцы — по одному девятку.
Если собака залает и укусит и человек умрёт, то [умершего] возместить верблюдом.
Если скот растерзает человека и человек умрёт, то его возместить человеком или верблюдом.
Если по ошибке умрёт мужчина, [виновный] должен заплатить сто пятьдесят андзу. Если умрёт женщина, взять [с виновного] одного ребёнка и одну лошадь. Если женщина была кормящей, то взять столько же.
Если кто ударит [беременную] женщину и она выкинет ребёнка, то [с виновного] взять столько девятков, сколько месяцев было ребёнку.

Если кто, назвавшись гонцом, обманным путём возьмёт подводу и довольствие, взять [с того] три девятка.
[За кражу] жеребца или верблюда взять десять девятков. [За кражу] кормящей верблюдицы взять двенадцать девятков.
Если кто нечаянно убьёт из лука горного козла, взять [с того] лошадь, лук, стрелы и колчан.
Если кто причинит вред лошади или убьёт её, взять [с того] один девяток.
За [срезание] волос у женщины — три девятка. За [срезание] женской косички — один девяток. За [срезание] мужской косички взять одну лошадь.
За кражу хурдэ (молитвенного цилиндра с текстами молитв, который достаточно повернуть, чтобы молитвы считались прочитанными), золота, серебра, [шкурок] соболя, рыси, выдры, шёлка, сабли, лука стрел, топора, шлема, тагана, наковальни штраф тремя девятками.

За кражу] панциря — десять девятков. [За кражу] капкана, сети, силков для беркута, ястреба [штрафовать] тремя девятками (...) [За кражу] серебряной уздечки, серебряного седла, сабли, тесла, копья, стрел, топора, ошейника, огнива, стремени, сечки, ножниц, серебряного пояса, мехов, клещей, наковальни для ковки гвоздей, серебряного шлема, овечьей шерсти [штрафовать] одним девятком. [За кражу] тарбаганьей дохи, овчинной дэли, кожаной женской безрукавки, перемётной сумки, мешка, короба, сундука, поясного ремня, деревянного седла, ременной шлеи, кнута, ножа, молотка [штрафовать] пятком. [За кражу] гребня, кнута, кожаного ведра, силков, пут, чашки, иглы, клыка, кожи ягнёнка, пуговицы, подпруги, деревянного стремени, тетивы, шерсти, замши, волосяной верёвки, недоуздка, блюда, ковша, чугунов, кольца, ножа, овечьей или верблюжьей шерсти, попоны [штрафовать] одной лошадью.

Если простолюдин ударит [кого-нибудь] острием (колющим предметом), [с него] взять один девяток. Если изобьёт кнутом, кулаком, камнем или палкой — взять один пяток. Если один раз ударит палкой, кнутом или кулаком — взять одну лошадь.
Человек, утащивший женщину, [штрафуется] одним девятком.
Если кто, встретив элчи, едущего к нойону, напоит его допьяна, [с того] взять лошадь. Если будет ругать своего нойона, взять ещё лошадь.
Если тушимэлы, поддерживающие закон, будучи пьяными, неправильно разберут дело, взять с них алданги. [Виновных] уволить.
Если тушимэлы, поддерживающие закон в хошуне, между собой поссорятся, будут заниматься рукоприкладством, взять [с них] пяток. За оскорбление словом следует взять лошадь.

[Вик С.]

И вот - преступление совершено ... За ним должно было следовать наказание, но во-первых, действия любого начальника у монголов можно было обжаловать перед вышестоящим начальником. Во-вторых, начальники отвечали за оставленное ими без должного наказания преступление подчинённого. В-третьих, в этой части жизни (не в области частной жизни, которая монгольское начальство нисколько не интересовала, а только в служебной сфере), все доглядывали за всеми. Таким образом, всё упиралось в злую или добрую волю верховных носителей власти, располагавших ею в наибольших, попросту устрашающих масштабах - на них жаловаться было уже некому.

Уголовное право Золотой Орды вообще отличалось исключительной жестокостью. Великая Яса, а позднее - Восемнадцать степных законов, отмечали, что смертная казнь полагалась не только за отказ идти в войско, но и за измену, неповиновение хану, другим феодалам и должностным лицам. Смерть настигала человека за самовольный переход из одного военного подразделения в другое, неоказание помощи в бою, сострадание и помощь пленнику пищей и одеждой, за совет и помощь одной из сторон в поединке, ложь в суде, присвоение чужого раба или бежавшего пленника. Она полагалась также в некоторых случаях за убийство, имущественные преступления, супружескую неверность, скотоложство, подсматривание за поведением других, в особенности знати и начальства, волшебство, забой скота неустановленным способом, мочеиспускание в костер и пепел. Монголы казнили даже тех, кто в застолье подавился костью.

Главной целью наказания, в понимании этих законов, было физическое уничтожение преступника. Поэтому смертная казнь играла важную роль в этом кодексе. Признавалась временная изоляцию преступника через заключение в тюрьму, депортацию, смещение с должности, а также запугивание через причинение боли или наложение штрафа. В некоторых случаях не только сам преступник, но и его жена и дети подлежали наказанию.

Смертная казнь предписывалась почти за все виды преступлении. Она следовала за значительную часть преступлений против религии, морали или установленных обычаев, за большинство преступлений против хана и государства и за некоторые преступления против собственности. Прелюбодеяние рассматривалось прежде всего, как покушение на чужое добро (впрочем, в этой области "Яса", например, проявила редкую мудрость. Незамужняя девица или чужая жена, как и их возлюбленные, подлежали наказанию только в том случае, если их застали во время акта, причём только тогда, если заставший их решил дать законный ход делу и мог привести других свидетелей, кроме самого себя. Во всех остальных случаях сам факт прелюбодеяния считался несуществующим).

Никаких особенных притеснений ради поддержания общественного порядка, превосходящих всеобщую норму, за монголами, как будто бы не водилось. Монгольские законы не предусматривали наказаний без вины, а по характеру наказаний были гуманнее большинства западноевропейских правовых систем и неизмеримо гуманнее - китайской ...

[Вик С.]

Естественно, хотелось бы узнать, как расправлялись с нарушившими священные законы "Ясы" и другие, более поздние законы, если главной целью наказания, в понимании этих законов, было физическое уничтожение преступника. Пришлось полистать немало страниц, особого разнообразия не было, часто мелькало выражение - "резать, как овцу", у монголов (впрочем и у тюркских племен тоже) стандартным видом казни были переламывание хребта (человека сгибали назад до слома позвоночника), удавливали веревкой, привязывали к лошадям и разрывали на части и др.
Помню, как в годы службы в Монголии, прочитали с парнями-сослуживцами, как казнили трусов, бежавших с поля боя - выходили несколько человек и набросив тетивы своих луков на шею и горло преступника, удавливали его. Такая смерть - без крови, была позорной, было ясно, что гибель воина произошла не в сражении ...

Мучительство или устрашение через причинение боли, исполняемое по монгольским законам, действительно кажется более гуманным, по сравнению с китайскими методами воздействия на человеческую плоть и психику. Или это только кажется ...

Обвиняемого ведут в суд.

Наказание ударами палкой. Людей высокого звания монголы предварительно заворачивали в ковёр. Пыли было больше - боли меньше. За взятку, похоже, можно было имитировать наказание ...

Подпись под картинкой - наказание в разгаре. Похоже, что это и есть то воздействие на хребет, которое заканчивается смертельным переломом. Также может являться элементом устрашения, если процесс не доводить до конца ...

Скручивание ушей. Напоминает детские забавы ...

[Вик С.]

Подпись под картинкой - наказание лодочника. За что можно наказать такого специалиста - непонятно. Может водой окатил кого-то из государственных чинов или их жён, а может - за несмазанные уключины ... Похоже, что бьют войлочным тапком по лицу и несмотря на кажущуюся лёгкость наказания, от лица остаётся одна морда. Всё, как в песне :"Я убью тебя, лодочник ..."

Подпись: наказание переводчика. Тут понятен и процесс наказания и его причина : искажение смысла переводимого текста, что привело к дипломатическим осложнениям, хотя можно было бы ограничиться ударом по губам тем же тапком.

Пытка болевым воздействием на нижние конечности ...



... и на пальцы рук.

[Вик С.]

Выжигание глаза известью. 1804 год.



Злоумышленник прикован к металлической стойке.

Это устройство встречаем уже , как родное. Нашейная деревянная колодка (канга) и ограничение передвижения стульчиком, входящим в комплект.

Ограничение движения. Человек крепится к блоку древесины.