Приветствую военнослужащих, выполнявших интернациональный долг на территории МНР

[Сержант СВС]

Я думаю более 1000$ 100%

Скорее, в один конец! =One way ticket!

[Баатарзориг]

сайн байна уу? если будете в Монголии, обращается ко мне, без проблем. 1000$ даже two way ticket хватит.. кстати я осенью съездил в Забайкалье

[Михаил]

Баатарзориг Привет! 1000$ туда обратно.............. не плохо. Бум иметь в виду. Фото делал?

[Wais]

Привет служившим в МНР! Зыбыли вы , что-то тему...

[Гобиец]

[Гобиец]

Вот и подошёл очередной новый год. Много их уже было....разных. Но этот стоит особняком в памяти. Многие говорят, что первый "молодой" Новый год плохо помнят.......ввиду известных причин. Но мне мой запомнился на всю жизнь.....


Мой первый новый год в Монголии!

Вот и пролетели первые полгода службы. Они вместили в себя многое, оскорбления, унижения, ночи без сна и дни без продыха. Но вот таково свойство человеческой памяти. Она не хочет долго хранить весь негатив связанный с этим периодом. Конечно можно при желании вспомнить и это. Но, только в том плане, чем оплеуха одного деда отличается, от оплеухи другого. Это не ко мне.Было всё. Просто спустя много лет нет такой потребности и желания

А, вот первое большое и запоминающееся событие в армии, это новый год. Все его встречали по разному. Кто-то в карауле, наряде, или другом месте. А, вот мне первый армейский новый год, пришлось встречать в дизельной эл.станции. И не где-то на точке, а довольно ответственном и щекотливом месте.А, именно качать фазу в новогоднею ночь, в бараки, где жил офицерский состав.
Не за долго до нового 77года, нашу станцию, перебазировали с объекта и поставили рядом с жил.зоной. Наша станция находилась в ПАРМовской будке и её перевозили прицепив за автомобиль.

Внутри стоял двигатель АМ-01 Е, такие ставили на трактор «Алтай». И генератор на 65 КВ. Мощности нашей станции едва, едва хватало, чтоб тянуть несколько бараков. Телевизор тогда в М-Гоби не принимал сигнал. И их просто не было. Не было и многой бытовой техники, которой сейчас навалом.
А, комнатные лампочки и утюги, мы могли вытянуть и своей станцией. Конечно вечером, нагрузка возрастала и наш движок из последних сил надрывно ревя, качал-таки фазу. Но, масло уже жрал изрядно. И заглушив его 2раза в сутки на профилактику и для пере смены . Масло доливали всё в больших и больших объёмах. Но, ротный сказал:-Надо протянуть ещё не много и после нового года на ремонт.

Надо значит надо, в армии это скорее не пожелание а приказ.–Отключайте и глушите дизель, на большее время, чем предусмотрено регламентом.Давайте отдыхать дизелю, но чтобы новый год продержались. У нас было много эл.станций, начиная от 10-15-25-50 и до 500кв. Но все были в работе на объектах и точках. И вот нам выпало качать фазу в новогоднею ночь на этом месте.
Всё бы не чего, доливая масло можно и держаться. Но, была маленькая(для нас не совсем), загвоздка. Соединение двигателя с генератором было из обычных ремней. Соединительные муфты(серьги) вырубались из простых транспортёрных ремней. Сами их вырезали, пробивали отверстия и готовили в запас. А, запас их был, ох как не обходим. Их рвало постоянно. Днем ещё нормально, дизель работал ровно проседаний и рывков не было Но, вечером начинались нагрузки на дизель,он иногда «проседал». И в момент провала и последующего рывка, звенья соединяющие дизель с генератором просто рвались

И у нас всегда был запас этих «звёнок». Глушили двигатель и быстро их меняли. И так бывало несколько раз в сутки. Менять их научились быстро, одевали новые,вставляли шплинт и вперёд. Хотя заготовка этих «изделий» и довольно нудный и кропотливый процесс.
И вот наступило 31 декабря. Утром мы с Лёшей Г-м, заступили на дежурство на сутки. В течении всего дня к нам то и дело заходили офицеры. Приходил и ротный и взводный и зам.полит и даже чужие офицеры. И просили, умоляли, требовали-чтоб в ночь под новый год не подвели. Ротный сам несколько раз проверил наш запас «звёнок». А запасли мы много, сами понимали, ответственность момента, новый год всё таки.

Проверили всё начиная от запасов соляры, поменяли фильтра,проверили генератор. Короче всё было на мази.
И ротный уходил со спокойной совестью, ведь сам всё проверил. Уходя сказал:-Если ночь отстоите нормально, получите поощрение. А в ночь мы вам принесём с праздничного стола фрукты и сладости. Не вздумайте только бухнуть, даже если вам принесёт какая-то добрая душа из общаги.Заверили, что всё будет в полном порядке, пить не будем, а за фрукты-спасибо.Пить мне и так не положено-молодой, а у Лёхи прослужившего полтора года. На этот счёт были свои мысли.
И вот наступил вечер 31 декабря. Часов в 6, мы заглушили дизель, проверили и долили масло и соляру. Сменили истрёпанные соединительные звенья и запустились. Движок обласканный нашей заботой и уходом, работал в натяг, но ровно. И это радовало, в мыслях ещё прокрутили всё ли успели сделать и приготовить.

Выходило, что всё. И случись не дай бог обрыв звеньев, мы устраним за считанные минуты. Постепенно, нагрузка на дизель стала расти, а генератор уже вместо положенных 50гц стал выдавать 43-45. Но не беда, телевизора нет, а для лампочек и этого достаточно. Часов с 10 вечера стали подходить и наши и чужие офицеры. Принесли фруктов, сладостей, а один прапорщик принёс пол бутылки нашей водки. Всё это было с благодарностью принято. И заверили всех приходящих, что им нечего волноваться-фаза будет всю ночь.

[Гобиец]

Дизель гудит , генератор вырабатывает и гонит фазу в квартиры офицеров. Мы едим от пуза принесённые гостинцы. Новый год приближается, он неизбежен, также и как скорый дембель Лёхи. Лёха сказал, что нальёт малёхо и мне из принесённой добрым прапорщиком бутылки. Но, это будет потом, ровно в 12 часов.-Дабы вкус не забыл салабон-сказал он мне. А пока он,сидя на топчане и пытаясь перекричать, гул двигатели и вой генератора. Пытается рассказать, как он будет встречать следующий новый год, уже дома.

А, я слушаю его и становится так грустно. Грустно от того,что Лёха, мой ровесник, уже весной будет дома. А мне ещё топтать эту суровую гобийскую землю целых полтора года. И вот он тоже замолкает. И каждый думает о своём. О чём думал Лёха, я не знаю, но думаю, что тоже как и я о доме. А, о чём ещё может думать солдат в такие минуты. О том, как там родные, скоро сядут за стол. О друзьях и подругах оставшихся Там, в той жизни. Так продолжалось недолго
Наши раздумья прервал рёв двигателя. Так бывало всегда,когда обрывало соединительные звенья. Дизель, избавившись от нагрузки, резко взвывал и ревел на холостом ходу. Свет в дизельной погас и мы вскочив с топчана, бросились глушить ревевший на всех оборотах дизель.

А, он как зверь вырвавшейся на свободу и не желавший назад в клетку. Не мог не как угомониться. И не повинуясь рычагу отключения подачи топлива,продолжал какое-то время реветь в монгольской ночи.
Наконец он смолк. И мы подсвечивая себе фонариком, на автомате быстро стали производить давно наработанные действия по замене «звеньев».

В голове только стучала мысль-Только бы всё было нормально,а так сейчас исправим, дело то нескольких минут. Быстро срезав остатки ремённых звенок, поставили новые. Успели посветить на часы и посмотреть время. Ух,кажется успеваем. До нового года оставалось ещё довольно много времени. Было примерно 11-30, для нас уйма времени..

Тут распахнулась дверь и услышали голос ротного.-Что случилось? Опять порвались? Мы его заверили, что через несколько минут дадим фазу. У нас уже всё готово. И он успокоенный нашими словами пошёл дальше провожать старый год.

Посветили ещё раз, проверили все ли шплинты на месте.Остались довольны собою. Так быстро, мы ещё не производили замену. Запускаемся.А запускались мы обыкновенным пускачём, при помощи шнура. Открыли краник бензинового бачка, подсосали бензин. Шнур намотан на шкив и резкий рывок.Двигатель пускача лениво вспыхнул, чихнул пару раз и смолк. Не чего страшного-бывает. Повторили попытку. Молчит. После 5-7 попытки стали подкрадываться не хорошие предчувствия.
Светим фонариком, снимаем шланг с бензобака. И о, ужас,предчувствия не обманули. Бензиновый бачёк-пуст. Метнулись в шкаф, стоявший в углу, там хранились инструменты и кое-что по мелочи. Стоит канистра. Проверили.Пусто. Только пару капель попало в бензобак. В установившейся тишине, вдруг раздался Лёхин крик-переходящий в вопль:-Мать, перемать………пиз…ц, влипли.

А кричать было из-за чего. Всё проверили, всё предусмотрели надо же, такой облом. А ближайшее место, где можно взять бензин-это наш парк.А до него примерно километр будет. Раздумывать поздно. Я, хватаю канистру и не одевая бушлат, выпрыгиваю в декабрьскую морозную монгольскую ночь. Так бегал ,я всего два раза в жизни, и оба раза в армии. Второй раз улепётывал, от наставленного мне в живот кампановского карабина уже на втором году службы. И вот так несся под новый 77год. Новый год. Время старого года неумолимо улетало.И я несясь по гобийской земле, как ни кто другой в этот момент, всеми фибрами,явственно ощущал это. Вместе с улетающим временем старого года, улетало и моё сравнительно благополучное сосуществование на эл.станции. Пока бежал, всё это переваривал в своей голове..

Не знаю времени, за сколько добежал. И вид ещё тот был.Потом, спустя время, ребята бывшие в наряде в парке, рассказывали. Увидев моё лицо и не поняв не чего из моих всхлипов, а говорить, я не мог после такого спринта. Поняли, стряслось что-то ужасное и не препятствовали мне. Когда, я стремглав, залетел в бокс, схватил шланг из первой попавшийся машины. И одной большой затяжкой, заставил бензин переливаться в подставленную канистру.

Потом, набрав не много бензина, влить в него масло. И ракетой улететь в обратный путь. Залетел в дизельную, отдал канистру Лёхе и упал почти без чувств на топчан. Остальное Лёха проделал, очень быстро без меня. И когда на часах было почти 12 и в нашу дверь уже стучали и грозили оторвать нам кое какие места. Двигатель заработал и загорелся свет. Офицеры обступившие нашу станцию, побежали по квартирам встречать новый год.

Я ещё долго отходил от забега и не как не мог унять дрожь вдруг начавшеюся в моём теле. Ноги ещё некоторое время не слушались и были ватными. Лёха налил уже мои первые солдатские не уставные сто грамм. Сам выпил за встречу нового года, а я ещё долго не мог решится испить этой огненной воды. Дальше была спокойная ночь, без ЧП и приключений. Ещё один стопарик водки.

И мысли, мысли, о том что всё таки Успел не подвел. О далеком доме, друзьях и подругах. А новый 77 год шагал по планете. И ему было без разницы,есть ли у тебя в бачке бензин или нет. Он пришёл, а как, кто его встретит, где встретит, это только сам господь наверно знает. А нам было по 18-20 лет, много всяких новых годов и в разных условиях потом пришлось встречать. Но, тот остался самым памятным.

[Вадим К.]

Тот далёкий уже декабрь 1984 года в Монголии выдался очень суровым, самым суровым из всех семи декабрей прожитых мною в этой стране чудес, а может быть он был просто первым таким холодным в моей жизни.
Температура днем не поднималась выше -40, а ночью зашкаливала за -50.
Одевались мы тепло - зимнее бельё, полушерстяное обмундирование, полушубок, валенки.
Лица прикрывали шарфами - от дыхания шарфы покрывались ледяной коркой и войдя в теплое помещение приходилось буквально отрывать их от лица.
Дышать было тяжеловато - давление зимой было низким и не хватало кислорода.

В канун Нового года начальник тыла бригады попросил меня, как временно холостого (в консульстве никак не могли найти время для оформления вызовов многим женам молодых лейтенантов) съездить старшим машины - отвезти горячую воду на точку, так называемое "Дальнее поле".
На этом "Дальнем поле" находилась отара овец нашего подсобного хозяйства, стояла сельхозтехника (плуги, сеялки-веялки, картофельные и зерноуборочные комбайны). Там постоянно жил десяток солдат (пастухи, сторожа, повар, электрик) с дежурным офицером или прапорщиком. Молодые офицеры служб тыла довольно часто дежурили там.
Жили в трех просторных вагончиках вкопанных буквой П в небольшой, защищенной от весенних ветров, впадине. Отопление было от электричества, которое получали из стоящего километрах в двух на вершине сопки зенитно-ракетного дивизиона наших монгольских братьев по оружию.
В Новый год дежурным по этому "Дальнему полю" заступил мой товарищ, такой же молодой лейтенант, родом из Кимров и который волею судьбы тоже был временно не спешащим домой. Надо сразу сказать, что за пару недель до Нового 1985 года, он получил контейнер из Союза с мебелью и домашними вещами. Я помогал ему получать этот контейнер на станции и проходить таможенный досмотр собственно без самого досмотра (уж очень холодно было даже закаленным подарками монгольским таможенникам), а потом помогал выгружать и таскать вещи в городке.
На самом дне контейнера находился ящик самой настоящей московской "Столичной", который был заботливо спрятан от жадных глаз советских и монгольских потомков служителей Тамги. Ящик был на месте, но глаз нам совсем не обрадовал, так как красивые бутылки были наполнены мутнобелым льдом.
Да! Да. Наша настоящая советская водка, которую мы ждали, превратилась в куски льда. Одно успокоило, то что ни одна бутылка не треснула от мороза. Даже через час, когда мы вернулись со станции, сдав монголам пустой контейнер, ни одна из бутылок ещё не оттаяла, а лишь покрылась инеем. Так и не попробовали долгожданную в тот вечер.
Узнав, что на Новый год дежурить будет мой товарищ, я предупредил начальника тыла, что слив горячую воду, останусь с водителем на ночь на этом самом "Дальнем поле", чтобы не рисковать нашими молодыми жизнями, чтобы нас не искали, так как связи со штабом не было. Быстренько собрался, купил в военторге коробку советского шампанского, получил карабин и патроны, которые надо было передать дежурному по "Дальнему полю" для отпугивания волков и поехали на нашей водовозке на городскую ТЭЦ, где по договоренности мы два раза в неделю заливались кипятком.
Ещё не выветрились впечатления от моей поездки в Чойр, но до "Дальнего поля" было всего порядка 35 километров, из которых 20 по асфальту до поста ВАИ и нашего бригадного госпиталя и лишь 15 километров по промороженной грунтовке между сопок.
20 километров пролетели довольно быстро. Я никогда не видел в Монголии зимой льда на дорогах или снежных заносов, да и сам снег лишь немного прибеливал землю. Десяток километров между сопок пропылили тоже довольно быстро - хорошо ехать на загруженном ЗИЛу, трясет мало.
И вот когда мы уже увидели огоньки от лампочек на столбах нашего минигородка и предвкушали уже жаркую баню и праздничный ужин, наш поилец ЗИЛ налетел на камень, которых в Монголии как песка на волжских пляжах, и заглох.
Через три минуты ковыряния с трамблером и проводами я понял. что сейчас будет продолжение истории поездки в Чойр. Воду из двигателя мы успели слить. Цистерна была, как термос и шесть с половиной кубов кипятка ещё не скоро-бы остыли.
Связи нет. Вопрос, что делать, не стоял. До ближайшей связи на посту ВАИ километров десять, да монгольского зенитно-ракетного дивизиона все семь, до нашей точки всего пять, но это по дороге, а напрямую всего километра четыре.
Вещмешки с новогодними подарками с трудом натянули на плечи. Коробку с шампанским на верную гибель я не мог оставить и тащил её в руках. Карабин нес водитель.
Эти четыре километра через сопки мы тащились пару часов. Полушубки и валенки не самая лучшая экипировка для дальних прогулок. В лощинах между сопками видели снежные наносы глубиной по щиколотку. Перед самым концом нашего путешествия спугнули небольшую стаю волков, которые мечтали о теплой свежей советской баранинке. Проводили эту стаю парой выстрелов из карабина и заодно известили ждавших нас о нашем прибытии.
Баня была уже раскалена, но вот воды в ней уже практически не было. Вода, в том числе и для бани, скучала в одиночестве между сопок.
Решили, что ночью трактор за водовозкой посылать не будем, а притащим её утром.
Погрелись в бане мы хорошо, но вот помыться была не судьба. Ну не будешь ведь шампанским листья от веников с себя смывать.
Кстати, пока мы шли, шампанское не успело превратиться в куски льда, но ледяной кашей стало. Правда, эта каша растаяла в бане быстро.
Отогревшись в бане, сели за общий праздничный ужин в импровизированной столовой в вагончике, ждем выступление нашего очередного горячо любимого старца - Черненко по телевизору по "Орбите" и вдруг ровно в 24-00 наступает конец света. Запыхали спичками и зажигалками, зажгли свечи. Минут через 10-15 электрик запустил аварийный дизель-генератор и сразу стало спокойнее.
Однако, телевизор лишь шумел и выдавал мутнобелую картинку. Ни поздравления генсека, ни праздничного "Голубого огонька", ничего другого мы не увидели. Так и легли спать не поздравленные вождем.
Утром притащили водовозку, слили теплую ещё воду в подземную цистерну, затащили водовозку в теплый бокс, нашли причину и оживили наш промороженный ЗИЛок.
Встав на колеса, поехали к монголам-зенитчикам на сопку искать наш потерявшийся свет.
А там... Весь личный состав дивизиона стоял в полной экипировке на плацу заиндивевший , как ихний монгольский дед Мороз.
"Учения начались. Вот дураки, нашли время в самую стужу, да ещё и на Новый год!" подумали мы...
""Нее! Ищем цириков, которые вывели дивизион из строя" - ответили отцы-командиры братьев по оружию.
Оказывается монгольские цирики - деды их на четвертом году службы, решили себе устроить веселый праздник в эту новогоднюю ночь. Привезли пару куханок, т.е. дам местной национальности и чтобы начальство ничего не узнало, и не увидело праздничного разврата, послали молоденького цирика выключить трансформатор, питающий городок. Наш юный арат не был электриком и проблему решил не долго думая - кинул в трансформатор железный лом. Свет погас не только у нас, не только в казармах у цириков, но и на экранах РЛС, на пульте дежурного, на ракетных позициях и не было его ровно три дня.
Диверсантов на Западе годами готовят, а тут юный скотовод, только одевший шинель, ни капли не размышляя, одним ломом снял зенитно-ракетный дивизион с боевого дежурства. Хорошо, что небо Монголии было целиком перекрыто нашими ракетчиками.
Небо-то перекрыли, а мы Новый год встречали без телевизора, потому как небольшой ретранслятор у монгольских зенитчиков, от которого мы принимали телесигнал, тоже три дня был без искры в голове.

Сутки цирики стояли на плацу без движения. Обмороженные. Стали падать без сознания. Виновных сдали. Что с ними сделали - не знаю, но командиры монгольские сказали, что сидеть им долго в Черной юрте.

Вот с того самого 31 декабря не люблю я в баню без воды и без снега ходить. Если бываю в чужой бане, то всегда интересуюсь у хозяев запасами воды.

[Вадим К.]

Первая зима, вернее первый декабрь - в далеком уже 1984 году был очень суровым. Я человек южный, хотя и привык немного к русским зимам центральной России, был ошарашен. Весь декабрь температура не поднималась выше -40. По ночам и утром зашкаливала за -50. Идешь к 6 утра на службу с лицом замотанным шарфом. Приходишь в штаб или в подразделение и не можешь оторвать от лица заледеневший от дыхания шарф.

По закону подлости за неделю до Нового года в отдельном городке подсобного хозяйства бригады, а это был практически целый военный совхоз с молочнотоварной фермой, свинарниками, птичниками, с огромной отарой овец, с пасекой и своими посевными землями, с большим парком сельхозтехники, прогорел один из котлов отопления и это в такую стужу.
Точно такой-же новый котел нашли на складе в танковом полку в Чойре за 500 км. от нас.
Начальник тыла бригады отправил за ним меня, как самого молодого и не совсем скромного, на ЗИЛ-130.
Оделись с водителем-солдатиком довольно тепло, взяли мешок дров на всякий случай, канистру бензина и заправленную паяльную лампу. Выехали рано утром. До Улан-Батора 230 км по сносному асфальтированному шоссе, построенному советскими друзьями аратов. Как только поднялось солнышко в кабине от его лучей стало довольно тепло. Улан-Батор находится в огромной котловине между высоких сопок. С высоты перевала мы не увидели города. Из огромного сизого облака смога, опустившегося от крепкого мороза на город, торчали 3-4 трубы городских ТЭЦ. В морозы в столице по утрам дышать было нечем. Мало того, что давление было всего 670-680 мм.ртутного столба и просто не хватало кислорода, так ещё и тысячи юрт на склонах вокруг города безбожно дымили своими печками сожжеными дровами и кизяком.
Заехали в полк нашей бригады, подзаправили себя и ЗИЛок, распросили про дорогу на выезд из города на Чойр и тронулись в путь. За Улан-Батором в сторону великой Гоби местность становится относительно ровнее. Асфальт закончился быстро и попылили мы на юг, который совсем не был теплым. Дорог в Монголии от сомона до сомона, десятки - выбирай любую, чтобы не глотать пыль от впереди идущего транспорта. Любая дорога в конце концов приводила в нужный сомон.
Километров за сто от Улан-Батора уже в сумерках на одной из кочек машину сильно тряхнуло и наш ЗИЛок заглох - замкнула проводка. В темноте стали разбираться с проводами, грея руки о теплый двигатель. Минут через десять двигатель заметно остыл. Чувствую, будем замерзать. Давай, говорю водителю, сливать воду.
А надо сказать, что антифриз у нас был только в Волге и УАЗе командира бригады, да ещё бочка стояла на складе для его же машин. В другие строевые, учебные и транспортные машины заливали только воду. Солдатам боялись доверять антифриз - а вдруг пить будут и потравятся.
Двигатель ещё был теплый, а краники для слива из системы охлаждения уже замерзли напрочь.
Вытащили паяльную лампу, пока её разожгли и разогрели, мотор нашего ЗИЛка треснул ото льда.

И сидели мы с паяльной лампой в кабине две ночи и один день.
Убавили пламя до минимума и сидели коптились. Минут через 10 дышать было нечем - приходилось приоткрывать дверь - проветривать полминутки и опять коптиться. Заправки лампы хватало на 2 с половиной часа. Залить бензин в лампу было не трудно - труднее было разжечь замерзшую до инея лампу и разогреть её до нормальной работы.
За ночь не увидели ни одной машины. Ночью подзаправились разогретой тушенкой и кое как продержались до утра. Утром стало полегче. Около машины развели костерок из припасенных дома дров - попили кипяточку и жизнь стала веселее. А когда вышло солнце, то в кабине от его лучей стало просто ташкентно. Стояли-то мы мордой на юг, а солнце в Монголии зимой всегда.
За весь день мы увидели 5-6 прошедших машин. Я уже говорил, что от сомона до сомона десятки дорог и вот все эти машины пылили то справа, то слева метров за 300 от нас. Мы махали шапками, забравшись в кузов, но нас не заметили.
Вторая ночь была труднее. Мороз снова давил, а мы коптились в кабине и через каждые 10 минут проветривали, и мучались разжигая паяльную лампу.
До утра еле дожили, а утром около нас остановился старик монгол на стареньком ЗИЛу - он ехал к себе домой из Улан-Батора. Он подцепил нас на трос и потащил обратно в Улан-Батор. Все 100 верст пришлось ехать с открытым окном, иначе оно просто обмерзало от нашего дыхания. По очереди с водителем менялись местами - один за рулем, другой грелся в кабине у монгола.
Притащил он нас ближе к вечеру в наш уланбаторский полк, а там нас уже потеряли. Рады были все, что мы нашлись и живыми-здоровыми, и что машину не сожгли.
Монгола отблагодарили - накормили хорошо, заправили машину, кинули ему в кузов пару мешков муки, пару барабанов жира, а это для них было целое богатство, пару коробок печенья, десяток одеял-матрацов второй категории.

Помнить буду этого старика, который молча развернулся и просто безкорыстно тащил нас 100 верст. Старики монголы уважали советских помня Халхин-гол и зверства японцев.

Нас с водителем первым делом отправили в полковую баню. Глянул на себя в зеркало в раздевалке - негры признали-бы за своего. Отмылись от души, отьелись и отоспались, а утром уже на двух полковых ЗИЛах обратно поехал в Чойр. Больше приключений до Нового года не было.

В ту зиму, вернее в тот декабрь погибло довольно много наших армейских. В дороге ломались машины, сжигали запаски, борта, машины, а потом замерзали. По армии перед новым годом издали приказ, запрещающий выпускать из гарнизонов по одной машине и вот едет какой нибудь комдив или комбриг в штаб армии на совещание на Волге или УАЗике, а за ним пылят в отдалении тягач бортовой для эвакуации, да машина МТО для непредвиденного ремонта.

Один начальник политотдела нашей бригады не радовался нашему возвращению, он был гнусным и потребовал, чтобы стоимость погибшего мотора возместить из моего большого лейтенантского денежного довольствия, но тут уже ни наш начальник тыла, ни командир бригады не согласились, да потом ещё, как почитали приказы по армии о сожженных машинах и замерзших водителях, старших машин из других частей, ограничились отеческим внушением и бутылкой коньяка.

После такого предновогоднего приключения в Монголии я уже мороза не боялся и был готов ко всему.

[РВГ]

Тот же 1984 год. Те же морозы днем на солнышке под -35. И приказ известен по одной машине в рейс не выпускать.
Но надо срочно смотаться в Маниту из Налайхи за магнетроном для РСП, иначе полеты можно сорвать. Да и что там 80 км по не раз пройденной дороге.
Также как и в предыдущем рассказе кажется все предусмотрели: паяльную лампу, продукты, 200 литров бензина в бочке, дрова, трос, жесткую сцепку, теплую одежду, одеяла, канистру масла. Даже радиостанцию Р-809 взяли. Только вот не подумал что могу задремать, а водила будет не внимателен.
Выехали в 9 часов, по дороге заехали на дальнюю РЛГ, это по пути в 16 км от аэродрома, завезли продукты.Часов в 11 выехали с ДРЛГ.
Сопок там практически нет, так холмики. Как известно Монголия это страна с широко развитой дорожной сетью в том плане, что по любой накатанной колее можно ехать и если очень сильно не забирать в сторону то колея приведет куда надо.
Едем мы спокойно, небольшой встречный ветерок, солнышко пригревает и поэтому в кабине ЗИЛ-131 тепло и в сон тянет. Сижу посматриваю на приборную панель, слежу за давлением масла, температурой воды, а также за встречными машинами, чтобы из-за очередного поворота не выскочил на встречу монгол на ГАЗ-53 и ЗИЛ-130. Бывало, что колея, а она до 20 см бывает и выскочить из нее не так просто, сделает поворот, а там встречная машина хотя казалось, что и едет-то она чуть ли не в другую сторону. О чем-то разговариваем с водителем.
Я не раз уже ездил по этой дороге ну и расслабился, задремал. Водитель был молодой, прослужил всего полгода и большого опыта езды на дальние расстояния по зимней монгольской степи не имел.
В общем, когда я проснулся и глянул на указатель температуры воды понял, что мы в шаге от того чтобы померзнуть ночь в степи. Температура зашкалила за 100 градусов и двигатель мог заклинить. Водила не закрыл жалюзи радиатора и его прихватило.
Остановились, закрыли жалюзи, накинули на капот одеяла, двигатель не глушили. Через некоторое время все пришло в норму.
Решили перекусить и отдохнуть, пока поели, водитель подремал прошло часа полтора. За это время к нам подъехало два монгола, поинтересовались все ли в порядке, и не требуется ли помощь.
До Маниты и обратно добрались без происшествий, хотя уже и по темноте.
Сделал вывод: либо сам не спи, либо учи солдат так, чтобы мог спать спокойно.