Наша БРДМка стоит на бетонном пандусе, перед нашим боксом в ярком свете мощных прожекторов. Вдобавок к прожекторам, «ЗИЛ», который видимо, прибуксировал нас сюда, стоял с включенными фарами, направленными в нашу сторону. На БРДМке и рядом с ней, собралось человек восемь. Калачёв и «старлей», сопровождавший нас. Два офицера в шинелях и с красными повязками на рукавах, - видимо начальник караула и дежурный с КПП. Несколько солдат, - дневальные с КПП, и в шинелях и с автоматами в руках, - смена караула в полном составе. Почти у всех в руках были молотки, гаечные ключи, ломики и другой инструмент. Водитель «ЗИЛа» стоял с огромной кувалдой. По всей видимости, это они колотили по броне молотками, пытаясь нас разбудить. Чуть поодаль, в длиннополом до пят и с огромным воротником тулупе, с автоматом за плечом, прохаживался часовой.
- Вы чего так пугаете, ребята, - обиженно спросил, одновременно разгневанный и радостно счастливый Калачёв, - зачем же вы закрылись, достучаться не можем, …вы же угореть могли!
- Да нет, не угорели бы… - несколько пришёл я в себя на свежем, морозном воздухе, - мы же лампу загасили.
- Лампу, …а мотор-то работает, …и люки позакрывали! - Гарь куда выходить будет?
Да-а-а, об этом мы как-то не подумали.
- Да не угорели бы, - начал я оправдываться, - если бы «двигун» заглушили, совсем бы околели, замёрзли, да мы и не спали вовсе, …минут десять назад, как задремали.
- Каких десять минут? – взорвался Калачёв. Окружавшие нас люди разом заговорили, живо обсуждая наш с Калачёвым диалог, - …каких десять минут, мы второй час достучаться до вас не можем! - Уже за сварщиками послали, сваркой люк вырезать хотели!
Второй час? О-го-го, вот это мы задрыхали! Сказать больше нечего, стою, потупив голову.
- Давайте, загоняйте машину в бокс, и в казарму!
- Может, здесь оставим «бэрдээмку» до утра, - предложил сонный Шагалкин, - …а днём загоним, здесь то с ней ничего не случится.
- Кто вам разрешит здесь её оставить? - Мы «парк» из-под охраны сняли, начальника караула вызвали, боксы уже «распечатали», …давай Шагалкин заезжай!
Деваться некуда. Шурик сидит «на скоростях», мы, все вместе гамузом, «рулим». Бокс просторный, рассчитан на танк и БРДМка легко и свободно помещается в нём.
- Шурик, подай автоматы, а то забудем, …пошли домой.
Шагалкин глушит мотор, возится в салоне, отстёгивая автоматы, подсумки с магазинами, - подаёт их мне. В отапливаемом боксе тепло, и даже клубы морозного пара, ворвавшиеся в открытые настежь ворота, не успевают выстудить помещение. В огромном гараже размещаются все танки третьей роты, да ещё «мухинский» «бэтэр» и наша БРДМка. Невольно, мы излишне долго возимся возле машины, не хочется выходить из теплого помещения опять на мороз. Нас поторапливают. Хочешь - не хочешь, а выходить надо! Закидываем автоматы за плечи, подсумки прижимаем к себе, - вешать некуда, ремни под «танкачами», - выходим на улицу.
- Парни, идите в казарму, отсыпайтесь! – сочувствующе поглядывает на нас Калачёв. - Я опечатаю боксы, сдам парк под охрану… и, тоже домой!
Проходим через КПП, восхищённый дневальный встречает нас на проходной: - «ну вы, мужики, даёте-е»! И радостно сообщает: - «…вас уже три дня, как похоронили, …а вы приехали»!
- Да пошёл ты, …при-дурок! – посылает Шагалкин счастливого дневального. Действительно, чему он радуется? Толи тому, что мы вернулись, толи, что нас уже считали мёртвыми?
Короткими шажками, съёжившись, семеним в сторону казарм. Промозглый ветер не утихает, и сейчас дует ещё сильнее, каким-то образом пробираясь под комбинезон. А может, это мне так кажется после тёплого бокса. Там-то, в степи, мы уже привыкли и к морозу и к ветру вроде так и надо, выбора то не было.
Втянув голову поглубже в тёплый воротник, молча, спешим «домой». В голове никаких мыслей, тупо свербит одно только желание: - спать, спать, спать!
Подходим к родной казарме, поднимаемся на свой, второй этаж…
Сонный полумрак, тепло, тихо. У тумбочки клюёт носом дневальный. Немудрено, время около пяти утра, самый сон. Услышав наши шаги, дневальный вздрагивает, выравнивается, - создаёт видимость, что и не спал вовсе.
Вдруг, когда мы подошли ближе, и он сумел нас разглядеть, глаза его расширяются от ужаса, он отшатывается, бледнеет лицом: - Вы?! - Вы откуда?! – бедный дневальный, спросонок, видимо принял нас за привидения. Да и не мудрено. Появление двух, невесть откуда взявшихся солдат, которых давно уже считали погибшими, кого хочешь, перепугает до смерти. Тем более что и мы мало походили на живых. В тусклом свете «дежурного» освещения, в чёрных «танкачах», с чёрными от мороза и копоти лицами, мы легко походили на пришельцев.
- С того света, …за тобой пришли, - не раздумывая, добавил страху дневальному Шагалкин, - рот закрой, - кишки простудишь!
- Зови дежурного, оружие сдать надо, - вернул я помертвевшего дневального к реальности.
- Мухой летай! – добавил скорости перепуганному дневальному Шурик, хотя особой нужды в этом и не было. Дневальный и без того исчез мгновенно.
Через пару минут появился вместе с дежурным. Тот ошарашено спешил к нам, на ходу оправляя гимнастёрку, прислушиваясь к нашёптыванию дневального.
- Вы откуда?! – так же как и дневальный, спросил у нас не менее озадаченный дежурный.
- От верблюда, …оружейку открывай, автоматы сдать надо!
Дежурный спешно открыл замок, распахнул решетчатую дверь оружейной комнаты. Мы, не дожидаясь пока он откроет пирамиду, сложили автоматы и подсумки с автоматными рожками на ружейный стол, направились к выходу.
- А расписываться, …патроны считать? – недоумённо уставился на нас дежурный.
- Сам посчитаешь, - не маленький, …завтра распишемся! – наконец-то добравшись до тёплой казармы и расслабившись, мне не хотелось терять драгоценные минуты на ненужные формальности, и поэтому мы наглели в нарушении всех инструкций.
В расположении, скинув только валенки и комбинезон, и не раздеваясь, я забрался под одеяло. Шагалкин последовал моему примеру.
Спать, только спать!
Не знаю, успел ли я улечься на койку, но, мне кажется, я уже спал ещё не коснувшись подушки головой.
Ответить с цитированием