Литературная страничка.

[aziat]

ГЛАВНОЕ ТЫ ПАЛЕЦ СПАС.........А Китай точно в той стороне где Китайские горы?

[Комбат56]

ГЛАВНОЕ ТЫ ПАЛЕЦ СПАС.........А Китай точно в той стороне где Китайские горы?

Палец и по сию пору вполне работоспособен, чему я искренне рад. Как в дальнейшем выяснилось, на протяжении всей моей жизни, он частенько мне ПРИГОЖДАЛСЯ. А Китай, как ни странно, действительно за "Китайскими горами".

[Gans]

Лева
«Как надоела мне баранина!» - пробурчал «Ч», догрызая остатки туши очередной овцы, удобно расположившись на развесистой яблоне.
Замолчи, гневно рявкнул полковник Исаев!
Потренируйся лучше по сучьи выть, чтоб кабелей деревенских сюда заманить, не то с голоду помрём, когда овцы закончатся…
И тут, люк в танке со скрипом открылся. Исаев включил прибор ночного видения и замер.
Со стороны открытого люка приятно запахло жареным салом и потянуло сивушными маслами.
«Мать твою за ногу ити!» - послышался пьяный голос ЛЁВЫ, вылезающего из люка, неся перед собой помойное ведро. – «Опять полное ведро дерьма накопилось», - позевывая, промолвил он. Поставив ведро на землю, ЛЁВА потянулся, смачно бзднул и, запев песню «три танкиста» направился с ведром к выгребной яме.
Проходя мимо «засады» ЛЁВА случайно запнулся о вбитый в землю кол с овечьей головой и, не устояв на ногах, полетел на землю. Ведро с дерьмом, увлекаемое законами Ньютона, со всего ходу ударилось о легендарную голову разведчика и, срикошетировав, выплеснулось на развесистые ветви яблони, накрыв дерьмом с головы до ног агента «Ч». (17) Исаеву, как опытному разведчику, не составило огромного труда не выдать себя ЛЁВЕ. Он боялся одного, сможет ли это сделать ещё не опытный агент «Ч».
Но на его счастье, зубы агента «Ч», доедавшего баранину, от неожиданности впились в голову овцы и, их заклинило…
Подобрав ведро с земли, громко выругавшись и в очередной раз смачно бзднув, накрыв «выхлопом» ноздри полковника и агента, ЛЁВА побрёл к танку…
Gans
Сняв спасавший его от невыносимой вони респиратор и выкинув ненужную уже строительную каску (18), Штирлиц философски заметил чертыхавшемуся рядом агенту Ч:
- Разведка - дело грязное... Ты уж зла не держи на него, старого. В танке живет, пушке молится...
- Эт точно! Где жрет, там и... Бог ему судья. - и Ч добавил, аккуратно снимая предусмотрительно надетый еще с вечера герметичный противохимический костюм, - Ты еще не видел, какие тут к нему бабы ходят.
- Давай еще по пятьдесят!...
И разведчики, тихо прокравшись под благоухавшую яблоню, выпили по стаканчику трофейного французского коньяка, закусив свежесорванными ароматными яблоками. (19)
Вдруг возле танка опять началось какое-то движение. Откуда-то из темноты появились две пожилые бомжихи, одетые в фуфайки, гремящие пустыми бутылками в рваных полиэтиленовых пакетах. Одна из них постучала клюкой в борт танка:
- Ле-о-ова, открывай!
- Кто это? Че надо? - глухо раздался из танка весьма недовольный голос старого отшельника.
- Ну как жа ж?... Изольду забыл уже? Ты же песню пел, про трех танкистов, прям как в прошлый раз. Вот я и подумала - тебе опять компании не хватает, вот и пришла.
И добавила, жеманно хихикая:
- Дык я не одна, а с подружкой, ее Викторией зовут. Типерь есть у тебя икипаж машины боевой!... Наливай!
Подружки кряхтя полезли в черноту распахнувшегося со скрипом ржавого танкового люка.
- В прошлый раз он с ней часа два гужевался. - сообщил Штирлицу агент Ч.- Теперь, наверное, на всю ночь... (20)


Лева
Тяжёлое, уже давно созревшее яблоко сорвалось с дерева и ударило спящего полковника Исаева по лбу. Тот встрепенулся от неожиданности и проснулся. Ясное звёздное небо и огромный светящийся месяц над головой полковника окончательно привели его в чувства. И приснится же такая херня со старухами (21), подумал полковник, взглянув на последнюю оставшуюся на завтрак овцу. Агент «Ч» мирно похрапывал на развесистой яблони, во сне периодически вскрикивая, вспоминая про какую то Машу из Новокузнецка (22). Приближался рассвет…..

Gans
Пробуждение Левы было гораздо хуже (23). Он раз за разом пытался проснуться, но раз за разом обнаруживал себя внутри разбитого танка, в обнимку с двумя голыми храпящими бомжихами.

Вдобавок, какая-то неимоверная сила с грохотом и лязгом сорвала со старого танка башню, и в светлеющем на востоке небе ЛЕВА увидел Высшее Существо! Оно было почему-то в облике слегка полноватого мужчины в затемненных очках и с аккуратно подстриженными рыжеватыми бородкой и усами... (24)

- О П Я Т Ь?! - вскричало Высшее Существо, и в небе сверкнула молния.
- И З Ы Д И!! - опять вскричало Высшее Существо, - З А Б А Н Ю!... (25)
- Почему за баню? - в ужасе подумал Лева, покрываясь холодным потом, - Баня же сгорела?!...

Деваться было некуда, а с востока накатились раскаты грома...

"Вот и сказочке конец,
Кто читает - молодец" (с)

Не, не эта...О!

"Сказка ложь, да в ней намеки -
Добрым молодцам уроки" (с)

Лева

Эпилог сказки:

(Отчёт полковника Исаева о проведённой разведоперации)

1) Установлено, что ЛЁВА это не миф а, реальный «забайкалец» - Левин Николай Анатольевич, проходивший службу в ЗабВО в Читинской танковой учебке (пос. Каштак) в/ч 04026 в период с мая 1977 года по май 1979 года. Ныне проживающий в городе Владимире. Имеющий родительский дом в одной из деревень вблизи города. Самостоятельно, от своего имени, периодически выходящий в эфир Интернета.

2) Шестнадцать лет тому назад, в своей деревне, ЛЁВА познакомился и подружился с полковником танковых войск, зарегистрированным спецслужбами Лубянки под псевдонимом SAD. Который приобрёл, в тот период, в их деревне усадьбу, с большим фруктовым садом.

3) Именно SAD, за несколько лет, обучил ЛЁВУ всем премудростям работы с приёмо-передающим оборудованием, установленным у ЛЁВЫ, как в городе, так и в деревне.

4) За период существования форума «Братство ЗабВО», ЛЁВА периодически посещал его, пытаясь найти своих сослуживцев. Но, к великому сожалению так и не обнаружил их (за 3-ри года).

5) Именно полковник SAD убедил ЛЁВУ в том, что без регистрации и участия на форуме, он никогда не найдёт своих сослуживцев.

6) Нет никаких сомнений в том, что ЛЁВА есть ЛЁВА, не имеющий на форуме никаких отношений к SAD, как многие начали об этом подумывать. Единственное, что их «связывает», это манера и стиль общения на форуме. И в этом ничего удивительного нет – ученик перенял всё это у своего учителя…(26)


Gans

Титры

Авторам сказки хотелось бы выразить свою благодарность за использованные при оформлении сказки материалы:

Дмитрию Покрассу и Борису Ласкину - за песню "Три танкиста" (27)

Михаилу Кругу - за песню "Владимирский централ"

Информационному агенству ИА - за уникальную фотографию самогонного танка (28)

Гриппу А1НN1 за воспаленную мозговую оболочку одного из авторов (29).

[Gans]

ПРИМЕЧАНИЯ

1. Неприкрытый намек на аватар пользователя Gans. Это не первая пикировка двух пользователей, выраженная в окололитературной дуэли. Эти битвы интересны тем, что используемое в них оружие ограничено только фантазией дуэлянтов, и развиваются непредсказуемо. Достаточно сказать, что одна из дуэлей закончилась применением танковой техники и гибелью одного из персонажей под гусеницами, а в другой тот же персонаж благополучно скрылся из тибетского монастыря за пять секунд до удара по нему межконтинентальной баллистической ракеты.
2. Местожительство Левы. И САДа. Для Gans-a эти персонажи идентичны, о чем он неоднократно намекает в сказке.
3. Еще один намек, теперь уже на известного пользователя Сергея Ч. Который, борясь с раздвоением личности, неоднократно пытался доказать сразу на нескольких форумах идентичность Левы и САДа. Надо сказать, что при первых признаках «агрессии» Gans списался с Сергеем Ч. и попросил у него разрешение на использование в дуэли его честного имени. Сергей Ч. дал добро.
4. Вот и первый намек.
5. Gans терпеть не может Михаила Круга, но это цитата: «Владимирский централ, ветер северный…».
6. А вы в холодном танке спать пробовали? Первым делом с утра тянет отлить.
7. Пришлось вернуть пса хозяину, который когда-то опубликовал фотографию своего черного лабрадора на форуме.
8. Намек на то, что вредная привычка у пса существует довольно давно, и хозяин в общем-то непротив.
9. Лева хвастается прелестями деревенской жизни.
10. …И пытается описать жизнь разведчиков в черных красках.
11. Намек на украинское происхождение Сергея Ч.
12. Перефразированный анекдот про Штирлица. «Штирлиц стоял в кабинете Бормана и читал секретные документы. Вдруг в кабинет вбежал Борман, схватил со стола несколько листов бумаги и выбежал. "ФФууу, пронесло" - подумал Штирлиц.»
13. Персонаж САД прославился в свое время на форуме отличным знанием танковой техники. Еще бы! Зампотех все-таки.
14. Очередной намек на САДа, который публиковал на форуме фото своей безвременно сгоревшей бани.
15. Опять Михаил Круг: «Этапом из Твери, зла немеряно…»
16. И это правда… Это - очередное обхаивание деревенской жизни Левы.
17. Похоже, Лева начинает злиться, отсюда и попытка облить разведчиков дерьмом.
18. Штирлиц и Сергей Ч. ведут себя как небезызвестный и крайне находчивый майор Пронин из анекдотов. И тут из унитаза раздался голос: «Сдавайтесь, шпион, в сливном бачке мои люди!»
19. На самом деле при правильном снабжении жизнь разведчика не так уж и плоха.
20. Gans-у было интересно, как Лева справится сразу с двумя бомжихами. Не мог же Лева, вопреки неписанным правилам сказать: «Не было всего этого!»
21. А он все-таки сказал, что это все приснилось. Gans-у пришлось нелегко… Он сам хотел закончить всю сказку темой сна, а тут пришлось хорошенько подумать, что делать дальше.
22. Про Машу, кто она такая, лучше спросить Сергея Ч.
23. Выход найден! Сон – значит сон. Сон бывает разный и у разных людей.
24. Ну, это не намек, а практически портрет. Сами знаете чей.
25. Здесь практически в паре предложений слились изгнание «Высшим Существом» по надуманному поводу САДа с форума, очередной намек на идентичность Левы и САДа, обещание «Высшего Существа» изгнать и Леву тоже… И хит сказки, выражение З А Б А Н Ю, которое можно прочитать двумя способами.
26. Лева в очередной раз пытается отмазаться, что он – не САД.
27. И не лень же было лазить по Яндексу, искать авторов песни с непростой судьбой!
28. Неясно размытое в темноте фото самогонного танка Gans сфабриковал собственноручно. Однако, пользуясь недели через две Яндексом, Gans между делом набрал в строке поиска слова «самогонный танк» и нажал надпись «Картинки». Каково же было его удивление, когда перед его взором предстало фото, идеально подошедшее бы для сказки. Не верите? Проверьте сами.
29. …А с больного – какой спрос? Так что, без обиды...

[Александр]

[Комбат56]

Спасибо Женя за "сказку"! Хоть и были мы свидетелями твоей с Лёвой дуэли, но прочтение заново, тем более скомпонованного и обработанного литературно произведения впечатляет!

[Комбат56]

КОК-ПАР.
Странно устроена память людская…
Мелькнёт вдруг в сознании мгновение давно минувших дней, да и лет тоже. Да не какое-нибудь яркое событие, которое нужно пронести с собой через всю жизнь и донести до потомков как пример достойный подражания.
Нет. Не это помнится больше. Чаще вспоминается какой-нибудь малозначительный момент жизни, о котором и помнить то не нужно бы. Непонятно каким образом сохраняются в закоулках памяти факты и события, произошедшие когда-то давно-давно, и, казалось бы, безвозвратно стёртые временем, и забытые навсегда. И не понять, кто или что движет нашим сознанием, выхватывая моменты и мгновения нашей жизни. Кто роется в кладовых нашего сознания, будто перебирая кассеты с фильмами? И промелькнёт как видеофильм вдруг перед глазами мгновение из далёкого прошлого ярко, в красках. Будто вчерашний или позавчерашний день.
…И стоишь ты на пыльной улице, застигнутый врасплох десятками разгорячённых лошадей. Топот десятков копыт, ржанье обезумевших коней, дикий лошадиный оскал и пена на губах, раздираемых удилами. Пыль, поднятая лошадиной каруселью, повисла в воздухе, забивает рот и нос, лезет в глаза, оседает на голом теле, ногах и руках.

Это «кок-пар», - национальная игра. Нужно любым путём доставить призового козлёнка к определённому месту – финишу. Победителя ждёт приз. Приз достойный, за который следует побороться. Это или новое седло, или лошадиная упряжь с металлической отделкой, может быть десяток овец, а иногда и лошадь. Степной скакун. Мечта всех джигитов.
Но не только приз манит к себе, и притягивает к состязанию джигитов со всей округи. Главное в победе, – почёт и уважение на целый год! О победителе говорят все. Его имя повторяют десятки раз. Вспоминают его отца и деда, из какого он джуза и какого он племени, на каком жеребце выступал, и многое другое. Победитель становится героем до следующего состязания.
« Кок-пар», всегда считался престижнее байги. « Байга» – это соревнование на скорость. Это бешеная скачка по степи, на расстояние, примерно равное двенадцати километрам. Байга определяет резвость и скоростные качества лошади, выносливость коня и наездника. Победить в байге престижно, – нет слов. Но кок-пар – это другое. Это состязание для настоящих мужчин. Здесь нужна и грубая физическая сила и выносливость, тренированность и терпение. Нужно стать одним целым со своим конём, понимать друг друга без слов. Обладать бесстрашием и характером. Потому что счастливчик, скачущий с козлёнком, становится объектом для нападения со стороны всех участников состязания. Здесь нет команды. Здесь каждый сам за себя. И каждый хочет, мечтает, стать победителем! Здесь нет места жалости, никто не думает об осторожности. Все идут к одной цели, к победе. Любой ценой!

Наверное, я зазевался и не успел убежать куда-нибудь подальше к плетню, или спрятаться за углом сарая, и поэтому оказался окружённым десятками взмыленных лошадей. Из-за поворота, вдруг, выскочили несколько всадников, невдалеке от меня они нагнали лидера, окружили его, и со всех сторон вцепились в козлёнка, который лежал поперёк седла одного из наездников.
Я видел разъярённых всадников на разгорячённых лошадях. Громкие крики, на не понятном языке, хлёсткие удары кнутом и громкое ржание. Мелькание копыт, хвостов перед глазами, бешеный оскал раздираемых удилами ртов и огромные лошадиные глаза… Козлёнок был уже давно неживой. Он был измазан чем-то красным, и выглядел, словно кусок старой овчины.
Эту самую «овчину» тянули во все стороны, пытаясь вырвать её у счастливого обладателя. Он же, одной рукой вцепившись в драгоценную добычу, и навалившись всем телом на козлёнка, вдавливал его в седло, не давая возможности соперникам вырвать его удачу. Другой же рукой, с зажатой в ней камчёй, он остервенело размахивал во все стороны, нанося страшные удары плетенной ремённой плетью по своим соперникам, и их лошадям.
Наездники как могли уворачивались от кнута, и в свою очередь, наносили ответные удары. Тугие, ремённые плети, со свистом рассекали воздух, и смачно впивались в лошадиные крупы и бока, падали на шеи и головы лошадей, на почти ничем не защищённое тело всадника.
Чапан, изодранный кнутами, мало спасал от ударов. Вата, из подкладки, летела во все стороны. Всадник уже не уклонялся от ударов сыпавшихся на него со всех сторон. Он лишь что-то страшно кричал, и зло отбивался от наседавших соперников…

В этом скоплении жестокого азарта, никто не видел ничего кроме окровавленного куска бело-розовой шерсти, дающей право на победу. Этого заветного трофея, который, приведёт их к почёту и уважению…
И только лошади. Эти умные и сильные животные. В этой бешеной толчее, разгорячённые гонкой и нещадно избиваемые кнутами, храпящие и встающие на дыбы, - не только не затоптали меня, но даже ни разу не задели.
Выхватили меня, из этого хоровода, чьи-то сильные, мужские руки. Я не знаю, кто был моим спасителем. Как только он поставил меня на ноги, в стороне от дороги, я, шмыгнул в прореху в плетне, и рванул домой.
Странно устроена память людская…
По человеческим понятиям, я должен помнить своего спасителя, рисковавшего своей жизнью, ради босоногого пацана, а я помню только огромные, умные, человечные, - лошадиные глаза…

[aziat]

КОМБАТ 56....ОГРОМНЫЕ,УМНЫЕ,ЧЕЛОВЕЧН ЫЕ,-ЛОШАДИНЫЕ ГЛАЗА....Я думаю лучше и не скажешь.ЖИВОТНОЕ ОТ БОГА.

[Комбат56]

КОМБАТ 56....ОГРОМНЫЕ,УМНЫЕ,ЧЕЛОВЕЧН ЫЕ,-ЛОШАДИНЫЕ ГЛАЗА....Я думаю лучше и не скажешь.ЖИВОТНОЕ ОТ БОГА.

Спасибо Артур за твоё понимание! Это действительно от души...

[Комбат56]

ВАГОНЧИК.
С Вовкой Дрожжиным, я сдружился давно…
Когда, где-то далеко в степи, раздался глухой рокот тракторного мотора, я стоял уже в поле, и вслушивался в приближающееся монотонное урчание. В те далёкие шестидесятые годы, техники в нашем небольшом селе Сартерек, которое являлось отделением совхоза Каракол, было не много, и появление чего-то нового было большим событием, - особенно для нас, детворы.
Вскоре, на горизонте появилось что-то необычное, - большое и непонятное. Какой-то, огромный ящик, похожий на небольшой дом, двигался своим ходом, прямо по ковыльной степи, в нашу сторону. Над домиком, несмотря на разгар лета, словно из печной трубы, непрерывным шлейфом, в небо поднимался чёрный дым. Я заинтересовался самоходным домом. В этом было что-то необычное, и вносило в нашу, в общем-то, бедную на события жизнь, какую-то новизну. Пропустить такое событие я просто не мог. Ни минуты не раздумывая, я рванул по степи навстречу, прямо по колючкам. Босые ноги, не знавшие в летнее время никакой обувки, не боялись ни стерни, ни раскалённой от жаркого солнца пыли, ни острых колючек. Подошва была, всё равно, что покрышка у велосипедного колеса.
Когда мы несколько сблизились, я понял, в чём дело. Гусеничный трактор, которого поначалу не было видно на тёмном фоне странного сооружения, тянул за собой вагончик. Вагончик весь был обшит ровненькими, узенькими дощечками. Когда-то, он был окрашен в тёмно-зелёный цвет. Со временем, краска выгорела под солнцем и дождями, облупилась и ободралась. Кое-где, виднелись места ремонта. Но всё равно, вагончик был шикарным. Подобного я ещё нигде не видел. С одной стороны, у него, было два небольших, застеклённых окошка, - с другой, обшитая железом дверь.
Похожие вагончики были на железнодорожной станции. Мне их там показывали родители, когда возили в город, специально, чтобы показать поезд. Там, на железных рельсах, стояло много сцепленных между собой вагонов и огромных цистерн. Родители называли эти вагоны, почему-то, «товарный поезд», а ещё обещали показать «пассажирский». Говорили, что он намного красивее товарного. Но «пассажирского» мы так и не дождались, и уехали домой. Но, я и не жалею. Я уже давно взрослый и понимаю, что «товар» всегда красивее «пассажиров». В нашем сельпо, я видел целые рулоны яркого и красочного товара. Так что, мне «товарняк» больше нравится. Правда, этот вагончик был намного меньше тех, железнодорожных. Но, зато колёса у него были большие и не просто металлические как на «товарняке», а облитые чёрной, твёрдой резиной. Колёс было четыре штуки, попарно, на двух осях. И резина, как я догадался, у них была наварена для мягкости хода. Правда, эта резина, наверное, мало помогала. Потому что, хотя трактор и двигался не очень быстро, вагончик тяжело переваливался на каждой кочке, скрипел, и подрагивал всем своим деревянным телом…

Трактор остановился прямо в степи, метрах в двухстах от нашего дома. Из кабины вылез какой-то незнакомый мужик, встал на подножку, огляделся. Затем наклонился, и что-то сказал трактористу. Спрыгнул на землю, отцепил вагончик от трактора, и махнул трактористу рукой. Трактор громко заворчал, выпустил в небо клубы чёрного дыма, развернулся на одной гусенице, и плавно покатил, - лязгая и грохоча, в том же направлении, откуда и приехал. Через некоторое время, он скрылся из виду, как будто его и не было здесь никогда. Только постепенно затихающее урчание разносилось над степью. Затем и оно растворилось в знойном воздухе…
Мужик закурил папиросу, проводил глазами уходящий трактор, размял затёкшие ноги. Потом подошёл к вагончику, открыл дверь, вытянул откуда-то из нутра лестницу, приставил её к порогу и что-то крикнул. Тут же из вагончика появились трое мальчишек и женщина. Они осторожно спустились по лесенке на землю. Видно было, что это привычное для них дело, после дальнего переезда, давалось им с трудом. Их слегка покачивало.
Детей было трое, - старший, был ровесником моего старшего брата, младший, - моего младшего, средний был примерно моего возраста. Как позже выяснилось, почти все они оказались нашими тёзками.

Дрожжины решили строить свой дом рядом с нами.
Многие жители нашего села оказывали посильную помощь переселенцам. Как всегда больше всех «помогали» мы, детвора. Мы гурьбой месили глину с соломой в большой яме, заливали раствор в формы, - «делали саманы», хватались за всякую посильную и непосильную работу. Нас прогоняли, ругали, - раздавали смачные шлепки, но нас это не пугало. Мы хотели быть наравне со всеми.
Больше всего мы любили конец трудового дня. Взрослые, взяв с собой мыло и полотенца, шли на речку, отмываться от прилипшей глины. Мы, ребятня, весёлой стайкой, наперегонки неслись к «переезду». В этом месте был пологий спуск к воде, и что немаловажно для нас, - не глубоко. С разбегу, кто в чём был, влетали в воду, плюхались в неё поднимая тысячи брызг, плескались друг на друга, «плавали» держась руками за дно. Вода, нагретая за день, была тёплой как парное молоко, какой-то удивительно приятной и словно живой.
Взрослые же, отходили в сторонку. Женщины располагались ближе к нам, они почти не раздевались, опасливо входили в воду кто в ситцевом платье, кто в сарафане или в халате. Мы весело смеялись, когда кто-то из них присаживался в воду, а одежда надувалась огромным пузырём.
Мужики раздевались под обрывом, яром, как мы его называли. Степенно, в одних трусах входили в воду, мылились, ныряли «с головкой» смывая мыло. Вместе со смытой грязью и мылом проходила усталость. Кто-то затевал игру в догонялки, и они начинали гоняться друг за другом, - ныряли, плескались водой, громко отфыркивались и весело смеялись. В такие моменты они становились похожими на детей.
Вдруг, какой-нибудь самый отчаянный, выныривал неожиданно в середине женской стайки. С шумом он выскакивал из воды, хватал кого-нибудь из зазевавшихся девчат, хохоча, пытаясь шутливо увлечь за собой. Женщины страшно визжали, отбивались от «шутника». Те, кто посмелее, пытались «утопить наглеца».
Затем они шумно, всей толпой выскакивали на берег, и, сбившись в кучку, грелись на тёплом песке, весело обсуждая произошедшую «выходку». После купания, девчата убегали в заросли черёмухи, росшей неподалёку, прямо на берегу, - и переодевались там, в принесённую с собой сухую одежду. Кто-то из женщин обязательно стоял на подступах к кустам, охраняя остальных от «распоясавшихся мужиков». Мужики, перемигиваясь, подсмеивались, подшучивали над «мокрыми курицами». Иногда, кто-нибудь, шутки ради, пытался прорваться через заслон. Часовая поднимала шум, - из кустов выскакивали успевшие переодеться и приготовиться к такому повороту событий девчата, и крапивой «жарили» смельчака. Насмеявшись, все отправлялись по домам. Мы, мелюзга, присоединялись к своим мамкам и папкам.
Но на этом, день ещё не заканчивался. После ужина, шлёпнув «для порядка» пару раз по мягкому месту, мать начинала нас лечить. «Цыпки» появлялись у нас ранней весной, и были до поздней осени. Их было больше или меньше, но они никогда не исчезали совсем. В течение всего дня не замечаемые нами «цыплята», каждый вечер напоминали о себе. Кожа на руках и ногах растрескивалась, лопалась, в трещинках появлялась кровь. Руки и ноги пощипывали, а иногда и огнём горели. Мы скулили, плакали, клятвенно обещали матери «никогда в жизни больше не лезть в грязь и воду»… Мать, ворча и ругаясь, отпаривала наши конечности в горячей воде, тёрла их мочалкой, - пытаясь смыть въевшуюся в тело грязь, а потом, густо смазывала руки и ноги с кровоточащими ранками, сметаной. Боль постепенно стихала, и мы, не дождавшись, пока сметана полностью впитает в тело, сидя где-нибудь в углу на кровати, с вытянутыми для просушки руками и ногами, тихо засыпали, уморённые долгим днём. На следующий день, мы с утра забывали о своих клятвах и обещаниях, и всё опять происходило по одному и тому же сценарию.
Зиму Дрожжины встречали в новом доме. Поздней осенью справили новоселье. Столы поставили прямо во дворе. Гостей было много, - пришли все, кто помогал строить дом. Многие приносили с собой какие-то свёртки, узелки, чугунки…
Дядя Вася, без конца благодарил за помощь, тётя Варя, украдкой вытирала влажные глаза, сновала возле гостей, наполняя большие кружки «пивом», специально сваренным к этому дню. Гуляние закончилось весело, - с гармошкой, песнями и пляской.
Вагончик, на котором Дрожжины приехали к нам, стоял рядом с домом, метрах в десяти, как раз напротив входа в дом. Столы стояли между домом и вагончиком, и были как бы своеобразной границей, между прошлой, - кочевой жизнью, и нынешней, - осёдлой.
Границей, между временным и постоянным.